Аделина Шайдуллина: Как вы узнали, что шрифтовой дизайнер может быть полезен юристам и адвокатам?
Томас Финни: В 1999, когда я работал в Adobe, нам написал один адвокат. Он искал кого-то, кто мог бы посмотреть на завещание и проверить, существовал ли шрифт, которым оно набрано в 1983, когда завещание якобы было написано.
Я посмотрел на завещание, там был Times, а Times существует очень давно, и им точно пользовались в 1983. Но печать была очень качественной, даже слишком. Документ был напечатан на струйном принтере с высоким разрешением, а первый такой принтер появился в 1984. Я понял это, потому что в первых струйных принтерах были слишком жидкие чернила, и на документах, напечатанных на них, можно найти очень тонкие чёрные линии, отходящие от букв.
Завещание, якобы написанное в 1983. Изображение: Томас Финни
Тонкие чёрные линии, отходящие от букв, на листе, напечатанном на струйном принтере. Изображение: Томас Финни
АШ: А как люди обычно узнают о вас?
ТФ: По-разному. Кто-то слышит обо мне от коллег, кто-то начинает гуглить и находит меня. Адвокаты иногда пишут мне, потому что читали решения суда и видели в них ссылки на мою экспертизу. А несколько лет назад мне написал адвокат, который проходил одно из моих дел в институте. Я очень удивился!
Очень долго я никак не продвигал себя как шрифтового детектива. Но в 2018 у меня была пара кейсов, на которых я хорошо заработал, и я решил сделать сайт.
АШ: Как вы придумали название для того, чем занимаетесь, и почему решили описывать свои кейсы в стиле книг о Шерлоке Холмсе?
ТФ: Если бы мне нужно было снова придумывать, как себя называть и как оформлять кейсы на сайте, я, наверное, придумал бы что-то другое. Когда я завёл сайт, у меня было совсем немного кейсов, и я не до конца понимал, получится ли сделать из этого какую-то регулярную практику.
А термин «шрифтовой детектив» я взял с футболки, которую в Adobe напечатали к выходу шрифта Nueva Кэрол Твомбли. На ней был персонаж по имени Ник Нуэва и подпись: «type detective extra bold». Фраза мне очень понравилась, и, когда я делал сайт, я просто заменил «type» на «font», потому что мне показалось, что большинство людей, не связанных с дизайном, не знают, что значит «type».
Neuva Кэрол Твомбли. Изображения: Adobe
АШ: Нужно ли шрифтовому детективу разбираться в истории
ТФ: Не обязательно, но это очень помогает. Например, полезно знать, что до недавнего времени в Microsoft Word кернинг был по умолчанию выключен. Посмотрев на документ внимательно (иногда) можно понять, был ли включён кернинг у человека, который над этим документом работал. Конечно, включённый кернинг вряд ли будет прямым доказательством чьей-то вины, но стоит помнить, что среднестатистический пользователь вряд ли знает, что такое кернинг.
AШ: То, что кернинг был по умолчанию выключен, как-то влияло на текстовые шрифты, которые выходили тогда?
ТФ: Да. В старых версиях Times New Roman и Arial кернинг был очень условным. Но в последних версиях, даже тех, которые были сделаны по заказу Microsoft, кернинг уже достаточно приличный.
АШ: Как устроен ваш процесс работы над кейсом? Что происходит после того, как кто-то пишет вам, что ему нужна помощь?
ТФ: Бывает по-разному. Но сначала я стараюсь узнать максимум подробностей о деле, смотрю на документы, с которыми предстоит работать. Я не провожу полноценное расследование, а делаю это для того, чтобы понять, есть ли вообще что расследовать. Если есть, то я заключаю с клиентом договор, в котором описано, что именно я буду анализировать, в какой форме я должен предоставить отчёт и то, сколько денег мне за это заплатят.
АШ: Как вы определяете размер гонорара? У вас есть фиксированная стоимость расследования или у вас почасовая оплата?
ТФ: Почасовая. Перед тем как начать изучать документы, я оцениваю, сколько часов потрачу на расследование и вписываю результат этой оценки в договор.
АШ: Как вы решаете, возьмётесь за дело или нет?
ТФ: Это зависит от двух вещей. Во-первых, есть ли у меня на него время, а во-вторых, есть ли в тех документах, которые мне прислали, что-то действительно подозрительное. Ведь то, что ситуация кому-то показалась подозрительной, ещё не значит, что в ней есть что расследовать. А я не хочу тратить время на то, чтобы писать бессмысленный отчёт.
АШ: Как часто к вам приходят с делами, где расследовать нечего?
ТФ: Достаточно часто. Это примерно треть от всех обращений.
АШ: Когда вы соглашаетесь работать над кейсом, вы подписываете соглашение, которое запрещает говорить об итогах недавних расследований?
ТФ: Иногда. Обычно то, что я пишу, зачитывают в суде, то есть рано или поздно мой отчёт становится публичным. Но я стараюсь не комментировать дела, с которыми работаю, до тех пор, пока суды не закончатся.
Например, неделю назад судья вынес решение по делу, в котором я участвовал, я прочитал это решение только вчера. И я не буду говорить о нём публично, пока не буду уверен в том, что никто не будет подавать апелляцию.
АШ: Вы сказали, что вы редко выступаете в суде. Кто решает, звать ли на заседание шрифтового детектива?
ТФ: Сложный вопрос. Обычно я сдаю отчёт, и его приобщают к материалам дела, но противоположная сторона может вызвать меня на что-то вроде допроса. На допросе адвокат противоположной стороны может задавать мне любые вопросы, и я должен на них отвечать, потому что в помещении нет судьи, который мог бы сказать, что вопрос не имеет отношения к делу.
А если дело, с которым я работаю, доходит до суда, то адвокат решает, должен я присутствовать на заседании или нет. Из всех моих кейсов всего три дела дошли до суда, а противоположная сторона допрашивала меня, кажется, шесть или восемь раз.
АШ: Было ли такое, что адвокат противоположной стороны задавал вам наивные вопросы о шрифте? Например, «Что такое шрифтовой файл?»
ТФ: Не настолько наивные. Но у меня было много кейсов, связанных с кеглем. А то, что такое
АШ: Я читала статью о деле 2012 года. В Верховном суде Мичигана решался вопрос о том, можно ли набирать бюллетень шрифтом Calibri 14 кегля. Закон, регулировавший дизайн бюллетеня, был написан во времена металлического набора, когда можно было измерить литеру и проверить, не меньше ли её грань, чем 14/72 дюйма, а у цифровых шрифтов нет физического носителя, который можно было бы измерить, чтобы определить кегль.
ТФ: Помню это дело! Мне кажется, это вообще рациональное предположение, что
Металлическая литера. Оранжевой линией выделена грань, длина которой определяет кегль шрифта. Изображение: «Printing Types: Their History, Forms, and Use»
АШ: Судя по кейсам на вашем сайте, вы в основном работаете с текстовыми шрифтами. Были ли у вас интересные дела, связанные с дисплейными?
ТФ: Да, конечно. Один из кейсов, о которых я говорю достаточно
Сертификат раввина, якобы выданный в 1968. Изображение: Томас Финни
Monotype Corsiva. Изображение: Wikipedia
Zapf Chancery Medium Italic на листах Mecanorma. Изображение: Ebay
АШ: Были ли в вашей практике дела, связанные с читабельностью?
ТФ: Да. Например, дело, над которым я буду работать сегодня. Мне нужно определить, удобно ли читать текст в диалоговом окне на сайте.
АШ: Как обычно выглядит кейс, связанный с читабельностью? Какая самая распространённая проблема в таких делах?
ТФ: Чаще всего проблема в том, что текст делают слишком мелким. Иногда в законах прописано, каким должен быть кегль на разных носителях, но часто формулировки более
И, конечно, когда речь идёт о юридических документах, проблема не только в том, достаточно ли текст крупный, чтобы его можно было прочитать, но и в том, достаточно ли он крупный для того, чтобы нормальный человек захотел его читать.
АШ: А как определить, что именно нормальный человек захочет читать? Как вообще определить, кто такой «нормальный человек»?
ТФ: Отличный вопрос. Нужно учитывать, для кого именно делается сайт или документ и в каких условиях люди будут читать текст. Иногда именно эти факторы определяют то, можно ли считать текст разборчивым.
Один раз я работал над кейсом, где
Во всём, что касается читабельности, много переменных, но для сайтов, например, есть стандарты World Wide Web Consortium. В них есть, например, рекомендации по контрасту текста и фона и правила оформления гиперссылок. Прежде чем запускать сайт, можно проверить его на соответствие этим стандартам.
АШ: В России есть закон, что любой, кого объявили «иностранным агентом», обязан говорить об этом в каждом посте в соцсетях. И однажды дизайнеры устроили
ТФ: Я бы сказал, что есть люди, компании и правительства, с которыми я не хотел бы работать. Но пока у меня не было ни одного случая, когда я отказался бы от дела по этой причине.
Изображения, созданные в рамках флешмоба
Изображения, созданные в рамках флешмоба
АШ: В деле о документах CBS вы упоминали, что вам пришлось много тестировать печатные машинки. Как вы это делали? Купили десять моделей печатных машинок и бумагу из 70-х?
ТФ: Нет! Так далеко я не заходил. Я поступил немного по-другому. Но, наверное, сначала имеет смысл рассказать, в чём вообще была суть дела. В 2004 году, незадолго до президентских выборов в США, в медиа появилась информация, что президент Буш, баллотировавшийся на второй срок, якобы использовал связи, чтобы избежать службы в армии. Эти утверждения подтверждали служебные записки, якобы написанные его командиром в Национальной гвардии.
Шрифт на этих записках, предположительно напечатанных на печатной машинке в 1973, выглядел как Times. Это был пропорциональный В пропорциональном шрифте кегельные площадки знаков имеют разную ширину (в зависимости от пропорций буквы). В моноширинном шрифте кегельный площадки всех знаков одинаковы по ширине шрифт. И некоторые говорили: «Пропорциональных шрифтов для печатных машинок не существовало». На самом деле они существовали, но сильно отличались от Times, которым набраны эти записки.
У меня не было доступа к машинкам, но я мог изучить, какими были шрифты. Проблема заключалась в том, что самые широкие буквы в них были значительно уже, чем в современных пропорциональных шрифтах. Например, W в полноценном пропорциональном шрифте сегодня будет шире, чем в любом из шрифтов, доступных на машинке IBM Selectric Composer.
Печатная машинка IBM Selectric. Изображение: IBM. Такой машинкой пользовались, например, в издательстве Ардис, с основательницей которого мы говорили в апреле
К тому же Selectric Composer была очень дорогой, она стоила как новая машина, и ей бы не стали пользоваться для служебных записок. Я сделал цифровой шрифт, имитирующий систему ширин шрифтов для печатных машинок, и выяснил, что воспроизвести им набор записок невозможно. А вот Times воспроизводил его идеально.
Документ, якобы напечатанный на печатной машинке в 1973 году, и документ, созданный в 2004 году в Microsoft Word
АШ: Это огромное исследование! Похоже ли оно на подготовительное исследование для ревайвала?
ТФ: Если бы я захотел сделать ревайвал
Не то чтобы я полностью игнорировал формы знаков в этом кейсе, но документы сохранились настолько плохо, что было даже сложно разобрать, какая форма засечек у антиквы.
Но когда я провожу расследование, связанное с цифровым шрифтом, оно действительно похоже на подготовительную работу для ревайвала. Как шрифтовой дизайнер, я делаю ревайвалы достаточно часто. Но работа шрифтового детектива в основном связана с определением того, каким шрифтом набран текст.
Cristoforo Томасса Финни, коллекция шрифтов вдохновлённая викторианской типографикой
Science Gothic Томасса Финни, вдохновлённый шрифтом Bank Gothic
АШ: Пользуетесь ли вы автоматическими определителями шрифтов?
ТФ: Чаще всего я сразу понимаю, каким шрифтом набран документ. А если нет,
Сертификат (1979–1980), для работы с которым потребовалось исследование шрифтов, вдохновлённых Tudor Black
Tudor в спесимене Barnhart Brothers & Spindler. Изображение: Висконсинский университет в Мэдисоне
АШ: Вы консультируетесь с другими дизайнерами, когда не можете определить шрифт?
ТФ: Да, иногда. Те люди, с которыми я консультируюсь, не хотят писать длинных отчётов, но готовы мне помочь. В основном я консультируюсь с Флорианом Хардвигом и Стивеном Коулзом. Но всё зависит от конкретного кейса.
Есть люди, которые известны своей любовью к определённой категории шрифтов. Например, если мне нужно разобраться с фрактурой, я пойду за советом к Дэну Рейнольдсу.
Я, наверное, ещё должен сказать, что я не перекладываю на своих коллег ответственность за решение. Я просто прошу подсказать, в каком направлении искать.
АШ: Шрифтовым детективам нужно знать законы или достаточно хорошо разбираться в типографике?
ТФ: Знать законы полезно.
Например, в штате Нью-Йорк есть закон, по которому требование к кеглю считается выполненным, если высота строчных составляет минимум сорок пять процентов от указанного кегля в пунктах, вне зависимости от того, какой фактический размер кегля.
АШ: В одном из интервью вы рассказывали о том, что ездили на конференцию по судебной экспертизе документов. Встречали ли вы там других шрифтовых детективов?
ТФ: Нет. Я был на конференциях в США, Канаде и Австралии, и недавно даже подал заявку с докладом на конференцию по судебной экспертизе вообще, но ни разу не встречал других шрифтовых детективов.
Конечно, есть типографы и шрифтовые дизайнеры, которых однажды просили выступить в суде, но, кажется, на постоянной основе этим занимаюсь только я.
АШ: Где учатся люди, которые занимаются экспертизой документов? На юридических факультетах?
ТФ: Нет, судебная
Однажды на ужине после конференции по судебной экспертизе я спросил, как часто мои коллеги сталкивались с делами, связанными с кеглем. Большинство экспертов сказали, что это случалось с ними только однажды, а для меня это отдельная категория дел. Большая часть экспертов всё-таки фокусируется на почерке и не уделяет внимания шрифту, которым набран текст.
Учебник Яна Симана Келли по экспертизе документов. Изображение: Google Books
АШ: Какие кейсы нравятся вам больше? Более драматичные и запутанные или те, где клиенту нужно просто тихо и спокойно решить проблему?
ТФ: Мне нравятся интересные кейсы. Если мне придётся искать новый подход в деле, где нужно просто решить проблему, то я буду рад. Но в драматичных кейсах обычно больше неожиданных деталей.
АШ: Как вы думаете, появятся ли в вашей практике дела, предметом которых будут шрифты, сгенерированные нейросетями?
Сгенерированные шрифты Юрия Ярмолы
ТФ: Конечно. И работать с ними будет непросто, потому что пока у нас есть какое-то конкретное количество шрифтов, и у каждого из них есть автор. Но настанет момент, когда нейросети научатся рисовать шрифты, неотличимые от нарисованных людьми, и тогда будет очень сложно определить, когда шрифт был сделан и когда именно им начали пользоваться.
Пока мы не там, но очень близко. Все технологии для этого уже есть, просто ими пока не очень удобно пользоваться. Я думаю, что будут и другие, менее очевидные кейсы. И однажды это станет проблемой. Точно до конца этого десятилетия. Вопрос только в том, когда именно. В этом году? Наверное, нет. В следующем? Вполне возможно.