Дарья Яржамбек: Здравствуйте, Саша! У нас сегодня эксперимент — интервью на троих. Так получилось, что Алексей Мурашко случайно узнал, что мы собрались разговаривать, а у него накопились вопросы к вам. Я решила позвать его с собой, если вы не против…

Александр Слобженинов: Конечно. Здравствуйте, Алексей!

Алексей Мурашко: Добрый день!

ДЯ: Саша, вы родом из Сибири, а сейчас живёте в Чехии. Расскажите, пожалуйста, как вы проделали столь неблизкий путь.

АС: Я из Томска. Закончив там школу и колледж, я решил заняться графическим дизайном. И как-то так получилось, что Чехия оказалась страной, куда можно было поехать, чтобы получить образование. Я отучился в Западночешском университете в Пльзени, а сейчас живу в Праге.

ДЯ: Как так вышло, что вы решили стать графическим дизайнером?

АС: Я из обычной сибирской семьи и до старших классов даже не слышал слова «дизайн», хотя буквами мне было интересно заниматься с детства: я, например, пытался перерисовать леттеринг с дисков видеоигр. Однажды под конец школы я таки узнал, что дизайн существует — и это не детские рисовашки, а люди так деньги зарабатывают. Я понял, что, наверное, это то, чем мне было бы интересно заниматься, и стал искать, где этому можно учиться. Одним из преимуществ Чехии, которое сыграло для меня важную роль, стало то, что здесь бесплатное высшее образование.

ДЯ: Расскажите про Пльзень.

АС: Это такой индустриальный городок, четвёртый по величине город Чехии, но в целом довольно небольшой. И там есть достаточно хороший университет с факультетом искусств и дизайна имени Ладислава Сутнара, известного чешского дизайнера. Я там учился на графическом дизайне, хотя там полно других специальностей — от живописи до новых медиа.

ДЯ: А шрифт?

АС: Шрифта у нас не было. У нас был курс типографики, где меня научили верстать текст, за что я благодарен нашему преподавателю Павелу Швейде. Ещё был дизайн логотипов, брендинг, всякая вёрстка и плакаты, очень много плакатов каждый семестр.

Студенческие работы Александра

ДЯ: Как вы занялись шрифтовым дизайном?

АС: Когда я начал заниматься типографикой, мне стали нужны шрифты. И быстро выяснилось, что бесплатных шрифтов не так много, а регулярно покупать новые студенту дорого. И я решил попробовать, смогу ли я нарисовать хотя бы алфавит. Первый шрифт я рисовал полгода, что, как мне кажется, не так уж много для первого шрифта. Я учился делать его сам, просто открывая какие-то классические шрифты типа Helvetica и Univers, изучая, как там всё сделано, и пытаясь повторить. Шрифт — он называется Fivo Sans и бесплатно выложен у меня на бехансе — получился достаточно наивным, но я думаю, что для меня это был очень полезный опыт. Собственно, Fivo Sans он называется, потому что я пять раз начинал делать его заново — так слово «five» записалось в название. Потом я ещё решил сделать что-то более экспериментальное — так получился Fivo Sans Modern, версия с более ядерными вырезами.

Шрифт Fivo Sans

Шрифт Fivo Sans Modern

ДЯ: Потом раз-раз — и вы стали дизайнером студии &Walsh и шрифтовым дизайнером в Pangram Pangram. Как это произошло?

АС: В Pangram Pangram я попал в 2018 году просто по приглашению Матьё Дежардена — он просто увидел мои шрифты, которые я раздавал бесплатно на тот момент, разглядел, наверное, в них какой-то коммерческий потенциал и пригласил меня в студию как коллаборатора. С тех пор я выпускаю шрифты с ним. Хотя теперь в студии появились и другие коллабораторы, но я продолжаю работать непосредственно с Матьё. А с &Walsh история была такая: оканчивая университет, я составил список студий, где мне было бы интересно поработать, и первые два пункта там были Pentagram и Sagmeister & Walsh. Я отправил им имейлы, и, к моему удивлению оба ответили положительно. Я попал в Sagmeister & Walsh и сразу, будучи ещё интерном, стал заниматься ребрендингом студии: Стефан ушёл заниматься некоммерческими проектами, а мы начали рисовать амперсанды для новой студии Джессики. Потом я перешёл на позицию дизайнера и стал заниматься дизайном в широком смысле этого слова: шрифты, типографика, моушен, даже какие-то мокапы для фотосессий. Через год я понял, что у меня накопилось много идей для каких-то своих проектов, преимущественно шрифтовых, и решил покинуть студию.

Один из вариантов логотипа студии &Walsh

Логотип премии ADC Annual Awards

Шрифт для фермерской компании Plenty

Логотип кампании TED Countdown

ДЯ: То есть сейчас вы сотрудничаете только с Pangram Pangram и занимаетесь своими проектами?

АС: Да.

Шрифт Pangram Pangram Right Gothic

ДЯ: Так становится понятнее, как вы смогли выжить, делая 36 дней подряд по шрифту в день. Хотя всё равно не очень понятно…

АМ: Александр, на сколько килограмм вы похудели за эти 36 дней?

АС: На 36. (Смеётся.) Самой тяжёлой частью проекта #36daysoftype было заставить себя работать в режиме фултайм. У меня как шрифтовика свободное расписание, что располагает к некоторому разгильдяйству. А тут приходилось каждый день просыпаться и садиться придумывать новую мысль.

АМ: Что вами двигало? Это было проверкой своих навыков, желанием нарастить аудиторию в инстаграме или каким-то личным вызовом?

АС: В этом проекте всё удобно сошлось. Я хотел посмотреть, могу ли я рисовать по шрифту в день, придумывать более-менее оригинальную идею. Потому что нарисовать обычный гротеск можно за достаточно короткий срок, но каждый день будет одно и то же, а делать что-то новое каждый день — это уже проверка не столько технических навыков, сколько дизайнерского мышления. Сюда же вошла необходимость выкладывать что-то каждый день, смотреть, что людям нравится, а что не нравится, пытаться угадать, правильно ли я думаю, что людям понравится.

Из проекта #36daysoftype

ДЯ: И как? Получалось угадывать?

АС: В некоторых случаях я угадывал, в некоторых мне было обидно, что идея не зашла, а в некоторых, наоборот, удивлялся, что идея, которую я еле вымучил, всем понравилась. Из того, что я угадал, например, был геометрический шрифт с такими плавными, типа рукотворными элементами. Мне казалось, что всем нравится геометрия, и это оказалось действительно так.

Из проекта #36daysoftype

ДЯ: Какие у вас дальнейшие планы на эти наработки? Будете ли вы как-то опираться на те выводы, которые сделали о реакции публики?

АС: Думаю, да. Ещё одна причина, почему я ввязался в проект, — это желание сделать кучу наработок, которые потом можно будет закончить, превратив в полноценные шрифты. Конечно, это задача не на один день. Хотя —  и это тоже было одной из целей — хочется выявить закономерности и сделать инструментарий, который поможет автоматизировать процесс продакшена. Это то, чем я сейчас занимаюсь, — перевод процессов на кодинг вместо того, чтобы всё делать вручную.

АМ: Вы как-то говорили, что самому себе более молодому дали бы совет концентрироваться только на важных вещах и отмести неважные. А тут вы постоянно за короткий промежуток времени генерировали законченную шрифтовую идею с кассой — похоже на настоящее распыление энергии. И игра с угадыванием симпатий публики тоже очень неожиданна в этом ключе.

АС: Каждый день мне приходилось разрабатывать новую идею, и я не мог начинать её с того, понравится она или нет — это чересчур сложно. Я делал то, что мне было интересно сделать, а дальше уже выкладывал и смотрел — зайдёт, не зайдёт. То есть этот момент угадывания — не был основой процесса, он был уже постфактум. И про трату энергии впустую не согласен — этот проект принёс большой результат. Я сделал много заготовок, которые уже понятно как работают, — можно сразу увидеть, что имеет смысл доделывать. Если бы я этого не сделал, скорее всего, я бы потратил тот же месяц на одну идею, и она могла вообще не сработать.

АМ: Тогда вопрос про эффект от усилий на более длинной дистанции: какие из ваших шрифтов разочаровали вас с точки зрения востребованности? Это вопрос не про деньги, а про объём ожиданий перед релизом.

АС: У меня шрифтов не так много, всего четыре или пять семейств. Половина продаётся, скажем так, не очень хорошо. Но другая половина их окупает.

АМ: Повернём этот вопрос в позитивную сторону — какой шрифт стал для вас сюрпризом с точки зрения коммерческого успеха?

АС: Могу сказать, что гротески продаются лучше всего — и в целом это достаточно ожидаемо. Возможно, если сделать какой-то другой сериф, то он будет продаваться лучше. Такое наблюдается и у других студий: все делают гротески — и в основном неогротески, — потому что они лучше продаются.

Шрифт Object Sans

Шрифт Agrandir

ДЯ: Вас как-то расстраивает, что кроме гротесков людям ничего не нужно?

АС: Мне неинтересно сидеть и рисовать одни гротески, поэтому, если какая-то идея мне очень нравится, то я её всё равно закончу, даже зная, что она не будет, скорее всего, коммерчески успешной. И поскольку гротески продолжают кормить, у меня есть возможность делать что-то не слишком коммерческое.

ДЯ: У вас солидный бэкграунд графического дизайнера, поэтому вы можете посмотреть на шрифт не только как автор, но и как потребитель. Как-то этим пользуетесь?

АС: Только в самом поверхностном контексте — типа настроить метрики шрифта так, чтобы строчки не бодались. А если с точки зрения его будущего использования — типа «это шрифт для брендинга», — то я не могу угадать такие моменты. Поэтому я просто делаю то, что мне кажется интересным с шрифтовой точки зрения, и то, чего ещё нет на рынке.

АМ: Но в своём интервью для It’s Nice That вы говорили, что все шрифты для всех задач, в сущности, уже нарисованы, и поэтому у шрифтовых дизайнеров остаётся пространство для искусства. Я намеревался узнать побольше об этой концепции…

АС: На самом деле мои взгляды меняются со временем. Наверное, сейчас бы я такого не сказал по той простой причине, что искусство от дизайна отличается — оно не имеет функции. Если распечатать кернинговую таблицу на плакате, то это, наверное, можно назвать искусством, полученным из шрифта, а сама форма букв как искусство — теперь я такого не скажу.

АМ: Вам не кажется, что посты в инстаграме — и ваши, и некоторых других молодых шрифтовиков — в известной степени не имеют цели и практического применения: это некий восторг от контура, от пластики, от сочетания букв. И это всё в своей бесцельности очень близко к искусству…

АС: Да, но пост — это уже не шрифт, а плакат со шрифтом. И у этих плакатов есть функция — они приносят подписчиков, например. Они работают так же, как и любой брендинг, — привлекают внимание.

АМ: Не жалко усилий, которые вы тратите для того, чтобы появилась такая картинка?

АС: Это окупается, если в итоге даёт работу и приносит доход. Шрифтовым студиям это обеспечивает известность — люди видят шрифт и могут пойти его купить. В этом плане инстаграм сейчас почти монополист. Но я в последнее время мало пощу в инстаграм. Никакого инстаграма ради инстаграма — только какие-то релизы или что-то интересное.

ДЯ: Алексей, а что для вас служит критерием полезности?

АМ: В первую очередь возможность воспользоваться, а не просто насладиться визуальным результатом. Потому что нередко шрифтовики выкладывают очень неожиданные графические или пластические эксперименты, которыми ты воспользоваться не можешь, потому что там нарисованы только две или три буквы, и стянуть идею тоже нельзя — как-то некрасиво. Ты, как ребёнок перед витриной кондитерской, смотришь, облизываешься и злишься. Есть целый ряд графических и шрифтовых дизайнеров, которые живут в инстаграме, где они создали для себя удобное и безопасное пространство с выверенной дистанцией от критиков и случайных прохожих. Они это пространство культивируют, поддерживают и время от времени напоминают о себе всякими акциями, но во всём этом немного смысла, если не считать количество подписчиков. Хотя в инстаграме есть и малоизвестные герои, которых надо ещё поискать. Мне кажется, именно Саша делает подборки всяких крутых редких шрифтовиков…

АС: Да, у меня есть страничка Contemporary Type, куда я пощу то, что мне кажется интересным с профессиональной точки зрения. Я стараюсь не постить туда что-то, что в других аккаунтах набирает много лайков, но, по моему мнению, не слишком оригинально. Многие посты там — это шрифты, которые можно купить, перейдя по ссылке. Но, конечно, не все — иногда там действительно лишь какие-то прикольные идеи.

АМ: Я обратил внимание на список шрифтов и шрифтовых героев, которые вызывают у вас особое уважение и интерес. Многие из них отличаются известной терпеливостью и неспешностью, которые дают потрясающие результаты, — например, Крис Соверсби с его шрифтом Signifier. При этом создаётся такое ощущение, что вы сами всеми возможными средствами отбиваетесь от любых вещей в шрифтовом дизайне, которые бы могли быть настолько же пластически интересными и при этом универсальными с практической точки зрения. Почему?

Книга «Тайная жизнь». Шрифты Signifier, Garalda, Brioni Sans. Дизайн Алексея Мурашко

АС: Я не столько от них отбиваюсь, сколько их не нахожу. В принципе я стараюсь не рисовать шрифты, которые построены на интересной графической идее, но их неудобно использовать. Мои коммерческие шрифты более-менее обычные…

АМ: Но мне так вовсе не кажется! Многие ваши шрифты — это вещи в себе, которые обеспечивают удивительный опыт повторного переживания, когда нужно искать проект под них, а не наоборот.

АС: Это какие, например?

АМ: Найти проект для антиквы Relaate было невероятным вызовом. И вы меня настолько напрягли этой пластической идеей, что для того, чтобы закомпоновать шрифт с какими-то другими элементами, пришлось придумать графическое решение, которое и сделало проект книги. В итоге она получила приз на национальной премии книжного дизайна в Латвии. И это во многом ваша заслуга: люди, видя завитки лепестков подсолнуха рядом со своеобычными формами Relaate, находят это сочетание настолько гармоничным, что у них не возникает вопросов к остроте и избыточной претенциозности этого шрифта.

Книга и выставка Silver Girls. Шрифты Relaate, LT Sabon Next Pro, abc Allegra. Дизайн Алексея Мурашко

АС: Насчёт Relaate согласен: он странный и, скорее всего, неудобный. Но остальные мои шрифты обычные или, по крайней мере, не настолько дикие. Может быть, Grafier тоже странноватый, но там есть стилистические альтернативы, которые расцепляют соединённые засечки, и он становится тоже достаточно обычным.

Гид по кириллической типографике для графических дизайнеров. Шрифты Grafier и Neue Haas Unica. Дизайн Яны Векшиной

АМ: Вы когда-нибудь думали о судьбе своих шрифтов? Шрифты такой силы и выразительности, как Relaate или Grafier, выстреливают только один раз. С учётом такой засветки Relaate у меня вряд ли получится снова использовать его в ближайшее время. А вы продолжаете работать над новыми начертаниями, кассой или кернингом, хотя для меня это уже отстрелянный патрон. Вам не обидно?

АС: Это достаточно известная история, что шрифты дисплейные живут ярко и быстро, а шрифты скучные живут долго и счастливо, пусть и не так заметно. Та же, простите, Helvetica всё живёт, живёт и никак не умрёт. Но когда у Relaate появилось больше начертаний, люди стали приобретать его чаще. Cейчас он выложен уже в таком состоянии, когда у него есть всё, что должно быть у коммерческого шрифта, — он полностью функционален. Я им не занимался с даты последнего релиза — для меня это тоже уже закрытая книга, но с закладкой. Пусть пока полежит на Future Fonts на случай, если я захочу что-то ещё добавить.

АМ: Александр уже упоминал, что там есть опентайп-фичи, которые делают этот шрифт несколько более нормальным. Но, вероятно, из-за желания демонстрировать как раз самые яркие качества Grafier, все посты в инстаграме, которые сопровождали выход шрифта, и даже дефолтный сет на сайте не давали никакого намёка, что существует более нормальная, расцепленная версия. Я выбрал Grafier как раз из-за его нарочитой наглости и использовал в том размере, в котором вопрос читаемости не стоял. И поэтому мне немного стыдно, что я не додумался заглянуть в палитру Glyphs и обнаружить там ещё один знаковый состав с другими формами. Но в отличие от Relaate, который в моём мозгу попал в зону эстетического напряжения, Grafier таким не стал — возможно, как раз из-за того, что он такой нормализованный. Но он может ещё пригодиться, когда потребуется свежая кириллица.

Фестиваль Riga Photomonth. Шрифты Grafier и Aeroport. Дизайн Алексея Мурашко

Вообще для меня type.today стал такой же точкой, как Fontstand, но в части кириллицы. Как только нужны шрифты с кириллицей, а времени на поиск мало, я, скорее всего, пойду на type.today и присмотрю там что-то, что, вероятно, уже мелькало передо мной, но по каким-то причинам не запомнилось. Это реальный инструмент, который позволяет экономить массу времени, но с важной поправкой — когда нужна кириллица.

ДЯ: Ура, если так. Саша, а вы, кажется, не очень часто делаете кириллицу?

АС: Да, не очень.

ДЯ: Почему?

АС: Попытаюсь сформулировать максимально политкорректный ответ…

АМ: Гаянэ Багдасарян как-то прямо написала, что Brownfox делает кириллицу по остаточному принципу — они её делают, потому что проще её сделать, чем не делать. И какой-то особенной коммерческой цели она не видит, если сравнивать с объёмами продаж на западном рынке, где эта компонента шрифта не очень востребована. Поэтому нас не удивит любой ответ, даже неполиткорректный…

АС: Да, для меня рисовать кириллицу — это волонтёрская, неоплачиваемая работа. И у меня всегда возникает вопрос — лучше мне нарисовать латиницу, которую люди будут покупать и использовать, или же я потрачу то же время на кириллицу, которую, грубо говоря, никто использовать не будет, по крайней мере если смотреть на продажи. Естественно, шрифты тащат. И латиницу тащат не меньше, чем кириллицу. Но в отличие от кириллицы за латиницу платят Европа, Северная Америка и в какой-то степени все страны. У меня есть продажи даже в Японии и Корее, где латиница нужна только для логотипов или переводов. А кириллица — это несколько стран, в которых не очень принято покупать шрифты. Соответственно я как создатель продукта просто не вижу спроса. Но при этом у меня кириллица есть в большинстве шрифтов. Так получается просто потому, что кто-то меня просит добивать её для своего проекта, и я делаю, после чего её уже можно выставить на продажу.

Кириллица шрифта Le Murmure

АМ: А для вас стандарт — это расширенная латиница?

АС: Да, для меня европейские языки — стандартный набор. Я никогда не рисовал букву ð из исландского, потому что думал, что никто из Исландии никогда не будет мои шрифты использовать. Но как только я выпустил какой-то очередной шрифт без этого знака, мне написали с Фарерских островов с просьбой его добавить. И я добавил. Добавить один знак всё-таки не так напряжно, как нарисовать целую кириллицу и прокернить её с пунктуацией, буквами, цифрами и так далее.

ДЯ: Вы делаете кириллицу по одному запросу или копите запросы, пока не понимаете, что это коммерчески обосновано?

АС: Иногда я делаю, потому что кто-то готов купить хорошую лицензию и заплатить. Иногда, как в случае с Relaate, мне просто интересно. Кириллица там появилась потому, что меня попросили, но у меня самого была мысль, что было бы интересно посмотреть, что получится.

АМ: У вас нет помощников?

АС: Мне надо завести таких людей, но пока что их нет, потому что мне сложно понять, где заканчивается дизайн и начинается продакшен. На самом деле, меня больше интересует продакшен-код — он всё делает быстрее и не просит кушать. И я сейчас стараюсь заскриптить всё, что можно заскриптить. Хотя стоит поблагодарить Илью Бажанова, который сделал кириллицу для Right Grotesk…

АМ: Вы же с ним в одном городе живёте?

АС: Да, мы с ним давно знакомы. Познакомились, приехав сюда на языковые курсы. Он тоже учился на дизайнера в другом университете, тоже делает классный дизайн и классные шрифты, тоже продаётся на tomorrow. Он делает качественный продукт — я ему отдал кириллицу, и мне не надо было за ним следить. Всё сделано качественно и аккуратно. Отличный совместный проект.

Right Grotesk. Автор кириллицы Илья Бажанов

АМ: Вы не думали о какой-то перспективе своего шрифтового лейбла?

АС: Одно дело — рисовать шрифты, а другое — открывать магазин, заниматься сайтом, продажами, общением с клиентами, которым надо объяснить, как включить опентайп-фичи. Многие, кто открывает свои студии, перестают рисовать шрифты и занимаются в основном креативным дирекшеном. Мне пока проще всё это отдать кому-то, кто будет продавать.

ДЯ: Что вы думаете о лицензионной политике Pangram Pangram?

АС: Я ничего о ней не знаю. Моя роль — только передавать им шрифты, и всё.

ДЯ: Там абсолютное добро в том, что касается триальных версий…

АС: Несколько лет назад мы общались с Матьё на эту тему. Как я это понял, там идея такая, что мы фокусируемся на тех, кто готов покупать шрифты, и делаем для них всё максимально удобно — скачайте триал, попробуйте, решите и купите. Кто захочет стащить шрифт — стащит его и так. Не хочется тратить время на то, чтобы бороться с ними и ставить палки в колёса за счёт тех людей, кто готов покупать. Мне это показалось достаточно разумной политикой.

ДЯ: Вы следите за дизайнерами в Чехии или вы человек мира в этом смысле?

АС: Я человек мира — чешских дизайнеров и шрифтовиков я знаю не так уж много. Чехия не такая страна, как Германия, куда едут и известные, и неизвестные хорошие дизайнеры. Наверное, из-за того, что я учился в Пльзени, я меньше варился в тусовке чешских дизайнеров, поскольку она существует больше вокруг UMPRUM, пражской школы, в которой сейчас учится Илья Бажанов, — он их знает намного лучше. А из тех, за кем я слежу в инстаграме, половина, кажется, живёт в Берлине, а оставшиеся — где-нибудь в Нью-Йорке или в Швейцарии.

ДЯ: А в России?

АС: В России я знаю не так много людей, хотя стараюсь следить за постами Тимура Зимы, читать type.today и всё остальное. Но почему-то дизайнеры из России реже попадают на мой радар, чем те же немцы или люди, живущие в Германии (ведь половина из них — не немцы). И французы ещё! Французы повсюду.

ДЯ: По вашим ощущениям, осталось сегодня какое-то деление на национальные школы в шрифте?

АС: Я не так давно удалённо проводил воркшоп для начинающих дизайнеров во Франции. И я привык думать, глядя на российский дизайн и на немецкий, что все стараются делать буквы из геометрии. И я долго упирал на то, что так неправильно и надо делать оптические компенсации. А никто из студентов не сделал ни одного геометрического шрифта — все сделали какой-то витиеватый ар-нуво, что выглядело очень по-французски. То есть определённые границы национальных школ до сих пор есть, хотя они, конечно, стираются.

ДЯ: Можете как-то зафиксировать настоящий момент — что, на ваш взгляд, происходит в типографике и шрифте сейчас, в 2021 году?

АС: Мне кажется, всё сводится к двум тезисам о том, чего раньше не было, что отражает текущий момент времени и определяет развитие в будущем. Первое — буква стала подвижной, анимированной. Она может адаптироваться и как-то реагировать на зрителя. И второе — благодаря более высокому разрешению печати и экранов контур букв, который сейчас видит зритель, намного ближе к тому, что рисовал шрифтовик. В старых шрифтах всё сводилось к тому, что они будут отхинтены и зритель получит пиксели, которые лишь примерно будут отображать то, что нарисовал дизайнер. А теперь дизайнеры могут рисовать более конкретный и интересный контур — зритель его увидит. Возможности этих двух идей мы ещё до конца не использовали. Сегодня анимированная типографика — это в основном инстаграм, а она способна нести большой функциональный смысл. Но поскольку это требует участия не только шрифтовиков и дизайнеров, но и разработчиков и заказчиков, то потихоньку это всё будет набирать обороты и чаще использоваться. По крайней мере, я на это надеюсь.

ДЯ: Что вы думаете про технологию вариативного шрифта?

АС: Я всеми руками за. Знаю, что многие идут против этого — или рисуют, как Филипп Ноймайер, кучу начертаний без интерполяции, когда каждое из них нарисовано отдельно, или делают Druk как пример антивариативного шрифта. Но для меня идея вариативных шрифтов более интересная, потому что она даёт новые возможности — сделать ту же анимацию или получить какие-то промежуточные начертания, которые никто не догадался бы рисовать вручную, или превращать гротеск в антикву в каком-то интерактивном формате. Я думаю, это просто свежо.

ДЯ: Почему тогда это всё так туго приходит к пользователю? Будто эта технология, которой уже много лет, особо никому не нужна.

АС: Как и любая технология, она никому не нужна, пока кто-то не сделает с ней что-то интересное и все не захотят сделать так же.

ДЯ: У вас есть амбиция когда-нибудь сделать что-то, что не будет отвечать на запрос, а изменит текущий момент в шрифте?

АС: У меня есть очень амбициозный проект инструмента, который за меня рисовал бы начертания. Если его получится сделать хорошо, то это будет определённым прорывом.

ДЯ: А с точки зрения графики?

АС: Это было бы замечательно, но это сложно. Нет рецепта, как это сделать. В шрифтах для многого есть рецепты — паттерны, которые просто повторяешь, и получается хороший продукт. А придумать новую форму — это уже что-то за рамками такого процесса.

ДЯ: Многие говорят, что, когда делаешь шрифт, не можешь угадать, что взлетит, — просто делаешь и делаешь. Вы верите в то, что результат непредсказуем как лотерея? Или всё-таки его можно спрогнозировать?

АС: Мне кажется, тут есть и то и другое. В каких-то случаях просто воспроизводится понятный паттерн. Но иногда вмешивается случайность или появляется идея, которая уводит от этого проторённого пути. У меня есть такой критерий — я им активно пользовался в #36daysoftype, — что, если я делаю шрифт и у меня не возникает проблем, то, скорее всего, получается что-то банальное и неинтересное. А когда возникает проблема — например, какая-то анатомическая деталь буквы никуда не может вписаться, — усилия, потраченные на то, чтобы её вписать, как раз и должны дать интересный концепт.

АМ: У вас есть какая-нибудь профессиональная мечта?

АС: Нет, высокой мечты нет, есть только цели на ближайшее будущее.

АМ: Может быть, поделитесь, если не секрет?

АС: Мне действительно интересно научиться делать шрифты, о которых вы говорили, — с интересной пластикой и которые при этом можно использовать больше, чем один раз. Это ощущение было у меня с самого начала моей шрифтовой деятельности. Просто вначале я учился делать шрифты, потом я учился делать странные шрифты и так далее, — а теперь хочется научиться делать их концептуально интересными и одновременно удобными. И самое сложное тут, наверное, то, что если тот же Signifier использовал какую-то яркую графическую идею, то теперь её нельзя повторить даже с другой анатомией шрифта — получится уже подделка. Идея, которая могла бы быть концептом для большого количества шрифтов, оказывается концептом одного шрифта. И надо искать какие-то другие идеи.

Александр Слобженинов

tomorrow.type.today/ru/designer/slobzheninov
instagram.com/slobzheninov
behance.net/slobzheninov