Аделина Шайдуллина: Что значит Daytona Mess?

Анн-Дофин Борион: Это игра слов. Я фанатка Ланы Дель Рей, а у неё есть песня Daytona Meth. И я просто заменила второе слово, потому что работаю очень хаотично. Mess — беспорядок Ещё я хотела, чтобы название звучало по-американски, — потому что всегда мечтала пожить в Штатах.

Моё имя достаточно редкое, даже для Франции, но я всё равно решила, что мне нужен псевдоним. Моя работа, конечно, важна для меня, но в жизни есть много других вещей, которые мне дороги. Я — это не только мои шрифты.

Разворот, посвящённый Лане Дель Рэй, в зине о женщинах в музыке «Lolli Pop», 2019. Дизайн: Анн-Дофин Борион

АШ: Твоя первая татуировка — тоже цитата из Ланы Дель Рей.

АДБ: Да!

АШ: Ты говорила, что сделала эскиз, просто отрезав засечки у шрифта Seagram с Dafont. Что ты думаешь об этом дизайне сейчас?

АДБ: Думаю, он ужасен. Но одновременно очень горжусь им. Когда смотрюсь в зеркало и вижу эту татуировку, каждый раз думаю о том, что карьера шрифтового дизайнера — это путь, который никогда не кончается. Всегда найдётся что-то, чего ты не знаешь. Так что для меня это очень символичная татуировка, она напоминает, что дизайнеру нужно постоянно развиваться.

АШ: Тебе нравится такая немного наивная типографика?

АДБ: Наверное, нет. Я очень люблю качественные, элегантные антиквы. Но ещё мне нравятся сумасшедшие заголовочные шрифты, у которых настолько сильный характер, что им сложно найти применение. В общем, я люблю разные вещи — не обязательно конвенционально красивые, но обязательно качественные.

Baleze Display Анн-Дофин Борион

АШ: Как ты работаешь с референсами?

АДБ: Когда я только начинала рисовать шрифты, мне нравилось брать пять уже существующих, смотреть на них и придумывать, как на их основе сделать что-то своё. Недавно я прочла, что совмещать в одном произведении две несвязанные вещи — это распространённая креативная практика. Может, она не совсем этична, но очень полезна для начинающих. Сейчас я стараюсь так не делать и придумываю идеи с нуля.

АШ: Мне кажется, Эрик ван Блокланд сказал бы, что рисовать свой шрифт, опираясь на пять существующих, — нормально, но, наверное, рисовать так иллюстрации — уже менее этично. А типографика видеоигр, в которые ты играешь, влияет на твои шрифты?

АДБ: Да, музыка и игры — это то, что влияет на меня сильнее всего. Шрифт одной из моих любимых игр, Baldur’s Gate 3, — Quadraat Фреда Смайерса. Фред преподавал у меня в TypeMedia, и у меня была возможность обсудить с ним и шрифт, и игру. Но в большинстве видеоигр — я в основном играю в фэнтези и киберпанк — меня интересует не типографика, а какая-то общая эстетика.

Плакаты из серии «Live in Baldur’s Gate». Дизайн: Анн-Дофин Борион

Скриншот Baldur’s Gate 3. Шрифт: Quadraat

АШ: То есть ты иногда рисуешь шрифты, опираясь на дизайн персонажей?

АДБ: Да. Мне и самой нравится рисовать персонажей, но я бы не смогла делать это за деньги. Мне очень нравится Аркейн, и то, как выглядят главные герои, сильно повлияло на мой последний шрифт. Но я могу создать шрифт, отталкиваясь не от общей эстетики видеоигры, а, например, от характеров персонажей и их поступков или от текстур и звуков, которые есть в игре. Например, я могу увидеть текстуру на рукоятке меча и сделать шрифт на её основе. Думаю, шрифт можно сделать из чего угодно!

АШ: Кажется, читабельность для тебя — не самое важное в шрифте. А что самое?

АДБ: Сумасшедший дисплейный шрифт кажется мне хорошим, если его внешний вид отражает идею автора. Например, если я рисую шрифт, который связан с какой-то эмоцией, я хочу, чтобы контуры передавали её настолько точно, чтобы человек, глядя на шрифт, испытывал эту эмоцию и понимал, что она в него заложена. В этом смысле работа дизайнера похожа на работу художника.

Plasmid Анн-Дофин Борион, вдохновлённый процессом митоза

АШ: Ты думаешь, что шрифт может работать просто как набор графических элементов?

АДБ: Думаю, да. Мне в шрифте нравится то, что можно писать бессмысленные слова и предложения просто ради красивой графики. Но если печатать существующие слова, то к каждому из них шрифт добавляет дополнительный смысловой слой. Поэтому рисовать шрифты мне нравится больше, чем просто графику. Смысл рисунка всегда один и тот же, а шрифт меняет смысл слов, которые ты пишешь.

АШ: По первому образованию ты художница, поэтому хочу спросить: ты никогда не задумывалась о том, как может выглядеть выставка про шрифт?

АДБ: Я постоянно об этом думаю! Если бы мне захотелось вернуться к работе в сфере искусства, я бы начала именно с такой выставки. Я представляю интерактивную пещеру, какой-то сюжет, в котором всё крутится вокруг шрифта. Ещё мне кажется, что выставка должна каким-то образом раскрывать характер шрифта, а не просто описывать его в тексте на входе. Мне бы очень хотелось однажды сделать такую выставку о своём шрифте.

АШ: О каком?

АДБ: Сейчас я доделываю свой дипломный проект, Dargon, в прошлом году он получил стипендию Герарда Унгера. Мне кажется, это идеальный шрифт для экспозиции.

Dargon Анн-Дофин Борион

Dargon Анн-Дофин Борион

АШ: У Dargon есть текстовые начертания. Что тебе больше нравится рисовать — текстовые или дисплейные шрифты?

АДБ: Год назад я бы сказала, что мне нравятся только заголовочные шрифты, а текстовые меня не интересуют. Теперь — пятьдесят на пятьдесят. Иногда мне очень хочется поработать над текстовым шрифтом, а иногда — над дисплейным. Примерно каждую пятницу я начинаю новый шрифт, и большая часть пятничных шрифтов — заголовочные. Но сейчас я учусь работать с текстовыми шрифтами, и мне это нравится.

Dargon Text Анн-Дофин Борион

АШ: Ты постишь в Твиттер скетчи гораздо чаще, чем раз в неделю! Сколько времени в день ты тратишь на рисование шрифтов?

АДБ: Недостаточно. Времени всегда не хватает. Я стараюсь работать над шрифтами от двух до четырёх часов в день, но даже их сложно найти, потому что я много времени провожу в ECV, где преподаю.

Если честно, я выкладываю в Твиттер всё, что делаю. Если я что-то сделала, значит, я что-то выложу. Если я ничего не выложила, значит, ничего не сделала. Мне нравится, когда люди делятся тем, что происходит за кулисами, показывают приёмы, которые не сработали, и идеи, от которых пришлось отказаться. Думаю, что вещи, которые в итоге не вошли в шрифт, так же важны, как и те, что вошли.

W (из твиттера Анн-Дофин Борион)

АШ: Ты бы посоветовала начинающим дизайнерам вести соцсети так же честно и открыто, как ты?

АДБ: Я думаю, что всё зависит от человека. Я очень открытая, и мне приятно делиться тем, что я делаю, и рассказывать о том, что со мной происходит. Но сейчас я стараюсь чуть меньше писать о своей жизни и чуть больше — о своих проектах. Я бы однозначно посоветовала молодым дизайнерам показывать свои работы, потому что в интернете можно получить фидбэк и конструктивную критику — а это очень помогает учиться новому.

Но я бы не сказала, что нужно заставлять себя выкладывать свои работы, если вам психологически трудно ими делиться.

Незаконченный шрифт (из твиттера Анн-Дофин Борион)

АШ: Ты получаешь конструктивный фидбэк в соцсетях?

АДБ: Да, часто даже тогда, когда не прошу его. Иногда этот фидбэк немного агрессивный, но к этому нужно быть готовым, если что-то выкладываешь. К тому же, вежливых и положительных комментариев тоже очень много.

АШ: Почему ты не ушла из Твиттера, когда оттуда массово уходили шрифтовые дизайнеры?

АДБ: Я думала об этом. Я думаю о том, чтобы удалить Твиттер каждые два дня. Но там уже сложилось коммьюнити, которое знает и понимает, что я делаю. Мне там комфортно, это мой сейф-спейс. Я, конечно, не хочу сказать, что весь Твиттер — это сейф-спейс, но он нравится мне больше, чем Инстаграм, где нужны только красивые, законченные картинки.

Для меня Твиттер — как дневник. Если бы я не вела его там, я бы выбрала другую площадку.

АШ: Почему Твиттер, а не Мастодон?

АДБ: Я пользовалась Мастодоном, когда только узнала, что он появился, а потом перестала. Думаю, это вопрос привычки. Если Твиттер перестанет существовать, я буду делать то же самое в Мастодоне. Но мне немного страшно начинать с нуля на новой площадке.

АШ: А где ты следишь за тем, что делают другие дизайнеры?

АДБ: В основном в Инстаграме. Но если мне нужны референсы, я иду на are.na. У меня там не очень интересный профиль, и большинство каналов — закрытые. Самую большую коллекцию референсов я храню у себя на компьютере, я собирала её десять лет.

Чёрный часослов, XV век. Из коллекции референсов Анн-Дофин

Обложка CD-диска с игрой «Wizardry». Из коллекции референсов Анн-Дофин
Карточка из игры «Magic. The Gathering game». Из коллекции референсов Анн-Дофин

Инициалы в виде змей, Рене-Проспер Тассен, 1755. Из коллекции референсов Анн-Дофин

АШ: Ты знаешь Элизабет Гудспид? У неё три тысячи каналов на are.na!

АДБ: Да, мой любимый — Future Mediaeval! Мне очень нравится его листать!

АШ: Ты как-то говорила, что хочешь переключиться с программ Adobe на что-то другое. На что, например?

АДБ: Это было давно, и с тех пор я не возвращалась к этой мысли. Но хотелось бы работать с какими-нибудь опенсорс-программами. Некоторые из моих шрифтов распространяются по опенсорс-лицензии — мне в принципе нравится эта культура.

Я экспериментировала с Inkscape — думала, он больше подойдёт для цветных и вариативных шрифтов. Но оказалось, что очень сложно переучиваться на новый софт, поэтому пока я работаю с тем, к чему привыкла. Конечно, Adobe дорогой и с кучей багов, поэтому хочется отказаться от него в будущем. Нужно просто лучше изучить варианты.

АШ: Как ты решаешь: распространять шрифт по опенсорс-лицензии или продавать его через существующий магазин?

АДБ: Я спрашиваю себя: «Это шрифт, которым можно пользоваться, или это мой арт-проект?» Если это арт-проект, то он будет опенсорс — как, например, Lithops. Я делала его очень долго, но, когда закончила, поняла, что он слишком безумный. Поэтому я решила: пусть он будет доступен всем, а те, кому он особенно понравится, смогут дорисовать новые глифы.

В общем, для меня всё зависит от того, как люди будут пользоваться шрифтом и будут ли.

Lithops Анн-Дофин Борион

АШ: А кто-то уже добавлял новые глифы в Lithops?

АДБ: Пока нет, к сожалению. Я вообще не часто вижу свои шрифты в чьих-то проектах. Но я рисую шрифты не для того, чтобы ими кто-то пользовался. То есть какая-то часть меня, конечно, хочет этого. Но главное для меня всё равно — удовольствие от процесса.

Обложка книги «All the Years Combine». Шрифт: Lithops. Дизайн: Джейсон Ариас

Айдентика бренда одежды Philo. Шрифты: Nautila Анн-Дофин Борион, Neue Montreal Pangram Pangram. Дизайн: Косимо Микколи

АШ: А ты делаешь кастомные шрифты?

АДБ: Пока сделала только один, но мне очень понравилось! В основном я зарабатываю графическим дизайном, и появление шрифтового фриланса, конечно, очень меня порадовало. Но если бы всё зависело только от меня, я бы рисовала только тиражные шрифты.

АШ: То есть открыла бы свою студию?

АДБ: Да! Не знаю, когда, не знаю, где и не знаю, как мне это удастся, но да! Это моя мечта. Я думаю, что однажды соберу все свои шрифты на одной платформе, которая будет показывать все мои работы как части одного большого арт-проекта. Но пока я только думаю над концептом.

Мне пока сложно начинать что-то своё — у меня очень много работы. Ещё, когда у тебя своя студия, нужно заниматься менеджментом и вести бухгалтерию, а я в этом совсем не разбираюсь.

Sichem, незаконченный шрифт Анн-Дофин Борион

АШ: Каково это — начать преподавать сразу после магистратуры?

АДБ: Прежде чем я отвечу, хочу сказать спасибо Морган ВанТорр, в классах которой я преподаю, пока сама Морган учится в TypeMedia.

Преподавать очень круто, но у меня жуткий синдром самозванца. Иногда мне кажется, что я сама должна бы быть первокурсницей — мне ещё столькому нужно научиться. Но мне нравится делиться тем, что я знаю, и давать начинающим дизайнерам небольшие советы.

Aliénor Display Анн-Дофин Борион

АШ: С какой проблемой чаще всего сталкиваются твои студенты?

АДБ: Хороший вопрос. Я думаю, они часто забывают, что в шрифте всё связано (я сама тоже иногда забываю). Шрифт — это система с яркими мелкими деталями. Мои студенты иногда игнорируют детали и строят систему, а иногда, наоборот, думают только о деталях. Я стараюсь напоминать им о связи этих составляющих.

АШ: У тебя нет ощущения, что курсов по шрифтовому дизайну стало слишком много?

АДБ: Мне кажется, их недостаточно! У некоторых моих студентов компьютеры на Windows, а большая часть шрифтовых редакторов — для Mac, и это большая проблема. Это почти элитизм.

Ещё мне кажется, многие до сих пор думают, что шрифтовой дизайн — занятие для умных старых мужчин. Наверное, из-за того, что есть много правил, которым мы должны следовать. Но я хочу, чтобы шрифты были чем-то для молодых и смелых, поэтому в своих безумных шрифтах игнорирую большинство правил. Как в мультфильме «Рататуй»: «Рисовать шрифты может каждый, но лишь бесстрашные достигают величия».

АШ: В каких программах ты работаешь?

АДБ: В основном Glyphs, и она только для Mac. Пытаюсь разобраться в RoboFont. Вместе со студентами мы экспериментируем с FontLab, у которого есть версия для Windows. Как-то я открыла FontForge и тут же закрыла, потому что было слишком сложно.

АШ: Какие шрифтовые дизайнеры прошлого на тебя повлияли?

АДБ: Когда нам в TypeMedia нужно было делать ревайвл, я выбрала Tiemann-Mediäval. Мне нравится Уильям Моррис, который сделал Kelmscott Press. Если говорить об исторических шрифтах в целом, мне ближе всего унциалы, но я на самом деле плохо разбираюсь в истории шрифта, и поэтому на меня гораздо сильнее влияют современные вещи.

Ревайвл шрифта Tiemann-Mediäval, Анн-Дофин Борион

Morris Gotisch Уильяма Морриса, 1891
Golden Type Уильяма Морриса и Эдварда Принса, 1890

АШ: Последний вопрос. Куда сходить в Париже человеку, который интересуется типографикой?

АДБ: Не знаю! Я самая ужасная парижанка на свете! Наверное, я бы посоветовала Национальную библиотеку — там хранится много кодексов и манускриптов.

АШ: Мне говорили, что нужно обязательно сходить на кладбище Пер-Лашез.

АДБ: Да, точно! Было бы гораздо круче, если бы я сразу сказала про кладбища!

Анн-Дофин Борион (aka Daytona Mess)

daytonamess.com
@DaytonaMess
@daytonamess.otf