ИР: Когда мы предложили вам поучаствовать в этом эксперименте, какой была первая реакция?

АЛ: Самая первая реакция — круто, что в принципе случился такой контакт. Потом была тысяча вопросов: как, что, зачем, почему. Помните, как мы начинали: сначала не в то русло ушли, постепенно нащупывали какие-то ответы.

ВА: Добавлю, что у меня была паническая атака — в позитивном смысле: на нас обратили внимание крутые ребята, про которых я всё знаю. Это очень приятно и неожиданно, с одной стороны, а с другой — большой страх, большая ответственность и вызов.

ИР: Мы изначально проговаривали разные концепты и в результате остановились на полной свободе, чём-то меньше всего похожем на концепт. Вы можете рассказать, что вы делали в нашем инстаграме? Что это было?

АЛ: У нас с Владом постоянно возникала мысль: это же вообще не по брифу. В итоге сошлись на том, что это просто фан. Когда ты начинаешь долго думать над заданием, одна картинка превращается в проект. Надо всё осмыслить, потратить время — а его нет, потому что тебе нужно быстро выдать результат. Но мы брали ещё время перед проектом, чтобы с чего-то начать, притереться. Посмотреть, что у вас сделано, что мы делаем, как-то это соединить. Я думал, что процессы будут протекать совсем иначе. Не знаю, что вышло, вам со стороны виднее.

ИР: То есть для вас это был скорее экспромт — как успеть в ближайший час выпустить картинку, потому что пора уже что-то выложить? Мне интересно, что происходило в концептуальном смысле? У некоторых картинок видна идея, направление. Но не все они получали развитие на следующий или через несколько дней.

ВА: Мы поняли спустя неделю, что человек со стороны не видит единой картины в инстаграме, у него просто лента — и в ней выскакивает, допустим, два наших поста в день. У него нет возможности уловить логику того, что происходит. Это понимание развязало нам руки. Похоже, концепт тут никому особо не нужен — и люди реагируют лайками на вещи, которые могли за пять минут родиться. Картинка, которая набрала 400 лайков, была сделана за 10 минут. Просто появилась идея, бам — и всё. А когда сидишь и тащишь какую-то сложную интерфейсную штуку, все такие: «Ну да, интерфейс».

ИР: Назовите по одной картинке-бомбе — такой, в которой сказал всё, что хотел.

ВА: Я скажу про свою. Она была в конце, когда стало понятно, что скоро заканчивать и можно хулиганить по полной — гуляй, рванина. Я сделал девочку, у которой на лице все эти шрифты в виде татуировок.

АЛ: Эта картинка очень похожа на тебя, Влад. Считаю, мои картинки остались недооценёнными.

ИР: Может быть. Инстаграм — штука загадочная. Если ты про то, что мало лайков, ничего страшного. Были действительно шикарные картинки. Я не знаю, кто из вас что делал, там были очень красивые штуки, которые получали почему-то всего 60–70 лайков.

ВА: «ЖКХ» зато собрала.

ИР: «ЖКХ» была клёвая.

АЛ: Да, и ещё жёлтый фасад с заглушкой «Сoming soon».

ИР: Много отходов было? Эскизы, поиск, разонравилось, не буду постить?

АЛ: Да, было такое. Если в первые 15–20 минут всё пошло туго, то лучше отбросить и начать что-то новое.

ВА: У меня тоже было подхода по три на какие-то картинки — интересная идея, но просто некрасиво, а значит, и обсуждать нечего.

ИР: Много времени уходило? Сильно давила ответственность, жить мешала?

АЛ: Это по-своему дисциплинирует. Когда готовые заранее картинки кончились и ты знаешь, что каждый день надо либо утром, либо вечером…

ИР: Сесть и сделать.

ВА: Да, согласен. Но это воспринимается не как «надо брендбук поверстать», а как «сейчас сядешь, поотрываешься». Может, удастся не с первого раза, но ты знаешь, что будет клёво. И получишь отклик сразу после того, как выложишь пост, — поймёшь, зашла картинка или нет.

АЛ: Классно, когда ты занят рутинным проектом и, чтобы отвлечься, начинаешь фигачить картинку для type.today. Если получается что-то адекватное, тебе это нравится, испытываешь особое эмоциональное удовлетворение — и рутинная работа уже как песня льётся.

ИР: Что касается самой коллекции шрифтов, есть яркие переживания? Восторг, например, от какого-то шрифта или шрифты, с которыми было непросто?

ВА: Мне очень нравилось работать с Menoe Grotesque, очень нравится Stratos. Руки к ним всегда тянулись.

АЛ: Есть шрифты с очень ярким характером. Даже для меня есть те, что уже приелись, и тяжело вытащить из них эмоционально отличную от предыдущей картинку. Есть любимые шрифты. Мне нравится история с огромным количеством лигатур в Big City Grotesque, с ним можно интересно работать.

ВА: Я для себя открыл возможности Amalta — что это не какой-то элегантный европейский шрифт, а вполне такая гэнгста-штука.

ИР: Спасибо, именно эти впечатления я и хотел услышать.