Давайте для начала расскажем что-то о вас.
Я шрифтовой дизайнер из города Барнаула.
Вы окончили курс Рудермана в Британке?
Да, в 2011 году. Это был второй год студии Рудермана. Дипломная работа Emoveo.
Ещё где-то учились?
Больше нигде.
А почему вы решили учиться шрифту?
У нас в городе был только один вуз, где учили дизайну, — Алтайский политехнический университет. В тот год, когда я поступал, там только открывалась специальность «графический дизайн». Чтобы попасть в университет, нужно было пройти подготовительные форкурсы — композицию и академический рисунок. На одном занятии по композиции было задание из животного сделать знак. И всё вручную, гуашью и карандашом — на планшете размером 50 на 50. Я нарисовал утку и подписал где-то в уголке «Утка», но преподаватель сказал: «О, шрифт — это всё сложно, всё плохо, ты к буквам лучше не лезь». Академический рисунок я потом с треском провалил и не поступил, но с тех пор захотелось именно того, куда лезть не разрешалось. Несколько лет проработал верстальщиком и дизайнером, дошёл до самой крутой барнаульской дизайн-конторы под руководством Алексея Шелепова. Успел сделать пару шрифтов, но они настолько плохие, что их показывать не стоит. И потом я поехал в Москву к Илье получать образование шрифтового дизайнера.
Как у вас всё сложилось после курса?
Поработав в Москве, я понял, что город мне не подходит: ремонт в съёмной квартире сделать нельзя, мяса нормального достать невозможно и прочие бытовые неудобства. Я вернулся назад в Барнаул: тут Горный Алтай ближе, всё своё и привычное. К тому же моя жена как раз возвращалась из Монголии, она работала там преподавателем.
Чем вы занимаетесь сейчас?
Разработкой шрифтов и кириллизацией уже существующих. А ещё год назад я отучился на ювелира-монтажника. Это я насмотрелся на работы ювелирного дома Avgvst, который делает украшения для девушек, которые не носят украшения. У них классные проекты, и мне захотелось понять, как делаются ювелирные украшения.
Давайте поговорим об Archaism. С чего всё началось?
Нужно было оформить крафтовый бар. Особенность крафтовых баров в том, что обновление сортов пива на кранах там происходит достаточно часто. Барнаул — очень пивной город. Большинство баров используют меловые доски. А хотелось придумать систему, которая и барменам была бы удобна, и выделяла бы бар визуально. Я подсмотрел идею в маршрутках: там объявления «Проезд 25 рублей» напечатаны таким образом, что сообщение занимает максимальное пространство листа. Но там почему-то не умеют резать листочки, а хотят, чтобы сообщение максимально входило во всю область. Поэтому буквы, набранные тем же Arial, ужасно растягивают с помощью ворда. Я решил действовать наоборот — восстановить буквы. В качестве эстетической основы были выбраны надписи на фасадах винокурен острова Айлей. Они нанесены рабочими, чтобы прибывающие корабли могли ориентироваться среди множества заводов, расположенных на острове. Первое начертание, которое я нарисовал с нуля, — это самое узкое и сжатое. Я его сначала растянул до нужных пропорций, оставив контраст, а потом восстановил уже в начертании Regular. Перемешав узкое и широкое контрастные начертания, использовал их в баре. Напечатал магниты: каждая буква — отдельный магнит. У барменов была касса, и они сами набирали название. Получалось широкая-узкая, узкая-широкая — надписи становились хмельными, появлялся эффект зазеркалья.
Фото whiskymate.net
Фото locationrebel.com
Фото locationrebel.com
Фото beerandbaking.com
Шрифт Archaism в барнаульском баре «Эльбрус». Фото со страницы бара в VK
Когда мы только открыли бар, пришёл программист и закатил натуральную истерику, что он больше не вернётся, потому что не может прочитать название — вернее, может, но ему нужно напрягаться. Я попытался объяснить, что это история как раз про то, что «пока не выпьешь, не прочтёшь». В тот момент мне очень понравилось, что таким достаточно простым шрифтовым ходом я вызвал яркую эмоцию у человека.
Вы распугали посетителей?!
Одного испугал. Потом я показал этот шрифт на Байкальском лагере, куда приехал Илья (Рудерман. — Прим. ред.). Он сказал: «Шрифт прикольный, но надо дорабатывать». Я доработал и как раз в tomorrow попал.
Шрифт Archaism в заглавном видео для сайта благотворительного фонда «Выход»
А вы осознаёте, что сделали страшно модную вещь?
Не уверен, что страшно модную. Я видел несколько подобных гротесков с обратным контрастом, пока делал шрифт. Может, попал в тренд, и всё. Я чаще встречаю шрифт Nautilus Pompilius, который я нарисовал для барнаульской студии и который сейчас используют на каждой второй листовке, — это такой анти-Lobster. В деревне, за пятьсот километров от города, и то встречается на каждом шагу. Но он так популярен, наверное, потому что он бесплатный и контора, которая его распространяла, более-менее известна в России.
Шрифт Nautilus Pompilius был сделан и выпущен в свободное обращение по заказу рекламного агентства Punk You Brands в 2013 году
Какие у вас чувства, когда вы видите ваш шрифт на каждом утюге?
Отвратительные. Я бы машину времени придумал, вернулся назад и бил себя по рукам. Очень уж он частый. И используют его, к сожалению, не так, как нужно.
Когда вы работаете, куда вы смотрите? Какие у вас ещё источники вдохновения, кроме объявлений в маршрутках?
Вот эти лавочки и прочие штуки, которые люди в Горном Алтае, никак не связанные с дизайном, делают просто для своего удобства, меня очень сильно вдохновляют. Они функциональные, но какие-то неказистые и странные… Минимальными средствами люди делают подобную красоту.
Фото Никиты Канарёва
Как это потом в вашей голове превращается в шрифт?
Был у меня шрифт Srostky, который основан на титрах фильма «Калина красная». Любование деревенской жизнью — это один и тот же период. Я думаю о том, чтобы продолжить историю про шрифтовые наброски деревень и сделать серию простых шрифтов, основанных на сельских предметах быта. Есть пара деревень, которые мне нравятся. Надо поехать туда, гулять там и вдохновляться: подмечать разные детали и преобразовывать их в буквы.
Шрифт Srostky
Титры фильма «Калина красная», 1974 год
Ещё одна задумка — шрифт, который связан с пивом. У него, как у пива, должны быть определённая плотность, крепость и горечь, если выразить его тремя параметрами. Regular — это маленькое содержание алкоголя, низкая плотность и горечь, но когда мы идём в какие-то экстремальные значения, где пиво супергорькое или супералкогольное, шрифт будет кардинально меняться — от контраста до формы графем.
Вы начали телеграм-канал вести про этот шрифт, но там как-то тихо.
Пришли другие, коммерческие проекты. Я иногда открываю его, но надолго не залезаю, времени нет.
Наброски пивного шрифта — согласно анонсу на сайте Никиты,
Следите ли вы за мировыми тенденциями, как-то сверяетесь в своей работе с тем, что происходит в России и в мире?
В графическом плане ничего нового за последние пять лет я не видел. Что-то такое, чтобы взрывное и классное было бы. Мне кажется — и это касается не только России, но и тех мировых студий, куда у меня интернет доходит, — всё это сейчас выглядит так, будто прошлое поколение ело кусок говядины, и в какой-то момент они вынули этот кусок изо рта и положили на стол, а потом пришло наше новое поколение и такое: «Вау, мясо!» — и дожёвываем этот же кусок. Мы ничего нового и уникального не изобрели, мы роемся в старом.
Сейчас вообще реализуется многое из того, о чём мечтали в 1980-х…
Но всё равно, как-то медленно мы воплощаем те идеи.
И дизайнеры 1980-х во многом определили эстетику того, что происходит сейчас, потому что тогда было придумано, как оно должно выглядеть.
Да. Если посмотреть на пикап Tesla, он же оттуда и взялся, из этой эстетики. Почти полвека прошло, и мы начинаем ворошить то, что они сделали.
Вы тоже роетесь в старом или у вас есть цель что-то разломать или что-то найти?
Мне бы хотелось создать нечто новое. Эта технология с вариативными шрифтами — она что-то может дать. Но она только в начале, те же адобовские продукты глючат с ней ужасно. В вебе мы не видим, чтобы был какой-то прорыв с вариативными шрифтами: только шрифтовики делают какие-то специальные проекты, чтобы показать, как оно будет работать, но для обычного пользователя, не связанного с дизайном, этого ещё нет. И даже когда делаются вариативные проекты, используются достаточно стандартные, унылые параметры — либо ширины, либо плотности, либо контраста.
Что будет происходить в типографике в ближайшие двадцать лет? Есть шанс, что все перестанут пережёвывать старую говядину?
На такой большой период предсказывать невозможно. У современных шрифтов эстетика разная, и всем разное нравится. Даже плохое или недоделанное, что на бехансе выставляется бесплатно, находит своего пользователя. И вообще оценивать шрифт с точки зрения эстетики уже несправедливо. Разнообразие столь велико, что эстетика уходит, а на первый план выходит концепция. Будущее за концептуальными шрифтами, у которых есть какая-то идея создания, а не просто «красивая засечка». Будут востребованы самобытные шрифты, созданные дизайнерами, которые не подвержены влиянию модных тенденций.
Область, которая сейчас активно развивается и в которую необходимо скорее внести качественный шрифт, — это индустрия игр. Кино было главным видом досуга, но сейчас появляются игры, где мы сами можем управлять главными героями и по-разному рассказывать историю. Это новое кино. Но дизайнеры, которые делают игры, даже большие студии, не заморачиваются подбором шрифта. Такое ощущение, что они покупают первое, что попадётся под руку на MyFonts, — что нашли, то и впихнули. Например, к вышедшему недавно шутеру Doom Enternal, в котором Мик Гордон на высшем уровне подошёл к созданию саундтреков, возникает очень много вопросов в шрифтовой части проекта. Вот сейчас готовится новая игра Cyberpunk 2077, о которой много говорили весь 2019 год. Очень интересно посмотреть, какие шрифты там будут, как это пережёвывание культуры 1980-х они попытаются обернуть в современность.
Doom Eternal
Надо ли шрифтовым дизайнерам становиться апостолами внимательной и сложной типографики в играх?
Есть в Америке такая активистка, Анита Саркисян — она стала публично анализировать и огульно критиковать изображение женщин в компьютерных играх, и геймеры её по праву возненавидели. Я боюсь, если шрифтовые дизайнеры напористо полезут в эту сферу, их тоже возненавидят, как такую маленькую маргинальную группу, которая вторгается в большой мир, который не ей создан, и начинает диктовать свои правила. И эта история везде, не только с играми связана.
Как тогда всё менять? И надо ли?
Оно всё само изменится. Не революционным, а эволюционным путём.
Вот мы в журнале type.today надеемся на просвещение и образование.
Только кого мы образовываем? У меня есть уверенность, что аудитория type.today — это достаточно небольшая группа, в основном состоящая из шрифтовых дизайнеров и тех, кто непосредственно работает со шрифтом. Но она не охватывает всех графических и веб-дизайнеров. Те же дизайнеры, с которыми я работал, у них, например, основной профиль — иллюстрация, они не читают type.today. Они делают классные фирменные стили, основанные на иллюстрациях, но они никогда не заходят на type.today посмотреть обзоры.
А вы расскажите им.
Я пытаюсь рассказывать, но это то же самое, как если бы они мне начали объяснять разницу в сортах бумаги для акварели. Не думаю, что мне было бы интересно. Разных графических дизайнеров очень много. Как работать с UX/UI-дизайнерами новой волны? Я вообще не до конца понимаю, что они делают. Вроде приложения, в которых они используют шрифты из Google Fonts. Как до них достучаться? И нужно ли?
Звучит не очень оптимистично.
Ну, вы делайте скидку на то, что сейчас карантин, и поэтому я так скептично настроен, а когда пройдёт весна и птички запоют — сразу будет более позитивно.
Так как быть?
Делать шрифты, и так чтобы себе нравилось. Делать ради кутежа и угара.