Мы продолжаем серию разговоров о шрифте и типографике сегодня, и публикуем разговор Ильи Рудермана с Франком Грисхаммером (Adobe).

Илья Рудерман: Сегодня шрифт у всех на уме, и всё же существует немного площадок, где можно обсуждать шрифты, делиться своим мнением. Мы бы хотели это изменить. Что такое, по-твоему, шрифты сегодня?

Франк Грисхаммер: Сегодня шрифты так же важны, как когда-либо. Шрифт — моя работа, лично для меня очень важная, но это ещё и нечто такое, что делает меня счастливее. Почему-то, когда я работаю над шрифтовыми проектами, я чувствую, что делаю что-то значительное. Если посмотреть, что происходит сегодня со шрифтовым дизайном, мы увидим его постоянное развитие. Это растущая индустрия. Да и люди узнают о шрифтах всё больше, многие пользуются ими.

ИР: Кто эти люди? Ты в первую очередь имеешь в виду дизайнеров?

ФГ: Да всех. Я думаю, что эпоха, когда рядовые пользователи выбирали между Calibri и Comic Sans, подходит к концу. Всё больше систем поддерживают использование шрифтов, возьмём хотя бы приложения для iPhone или iPad. Пользование шрифтами сегодня постоянно меняется, иногда довольно неожиданно.

ИР: Давай взглянем на это под другим углом. Что ты думаешь по поводу последних релизов? Чем они отличаются от того, что мы видели в предыдущие годы?

ФГ: Меня интересуют отнюдь не только последние релизы. Для меня многое зависит от словолитни. Сегодня шрифтовая студия всё равно что музыкальный лейбл, только для шрифтов. Например, если лейбл выпускает музыку, которая мне нравится, я скорее загляну в их каталог в поисках новой музыки, чем пойду к конкурентам. И когда я вижу лейблы типа Production Type, Process Type или CSTM Fonts, я знаю, что там за люди и какие у них идеи. Я лучше понимаю их шрифты, а значит, мне легче принять решение о покупке.

ИР: Ты предпочитаешь лично знать команду, сделавшую тот или иной шрифт?

ФГ: Необязательно, но как минимум я желаю знать, что это хорошие люди, что они делают правильное дело. Если они выпускают шрифты один за другим, но при этом я ни разу не видел, чтобы они представляли что-нибудь на конференции, и никогда не общался с ними лично, по-моему, это неполноценная коммуникация. Я не очень склонен приобретать шрифты из неизвестного источника.

ИР: Тебя позвали в Typographica отрецензировать один из релизов 2015 года для серии «Лучшие шрифты…». Я проглядел каталог в поисках современных шрифтов, но нашёл буквально несколько интересных проектов. Какие, по-твоему, признаки указывают на то, что шрифт актуальный, свежий и новый?

ФГ: Я пришёл к выводу, что людям больше всего нравятся вещи, которые они знают. Поэтому гарнитуры, похожие на уже существующие, будут популярны, а значит, «современны». Например, шрифт в жанре Helvetica скорее привлечёт покупателей, ведь он выглядит знакомым. А абсолютно новые решения, каких никто не видал прежде, вряд ли будут иметь большой успех.

Для Typographica я рецензировал шрифт FF Hertz Йенса Кутилека (Jens Kutílek), это очень интересный проект. Отчасти моя теория применима к FF Hertz: по дизайну он напоминает некоторые поздние работы Германа Цапфа (Hermann Zapf), и в то же время это очень самобытная работа. Смесь старого и нового — вот что я считаю в самом деле интересным.

Сверху: Шрифт Йенса Кутилека (Jens Kutílek) FF Hertz выпущенный в 2015 году. Снизу: шрифт Германа Цапфа (Hermann Zapf) Mergenthaler Antiqua

Ещё один шрифт, на который я всерьёз думал сделать рецензию, это Kazimir. Здесь та же история: современная интерпретация классического стиля, сделанная теми, кого я уважаю. Вот что я считаю важным.

ИР: Можем ли мы сказать, что шрифты выглядят свежее, если в них присутствует комбинация старого и нового? Я видел много проектов с названиями типа Modern Classic и Modern Renaissance Serif.

ФГ: В каком-то смысле все шрифты — интерпретация уже существующего. В шрифтовом дизайне вариации возможны лишь до определённого предела, но, если ты делаешь это с умом, соединяя старые влияния с новыми идеями, я думаю, ты на правильном пути к созданию успешного семейства шрифтов.

ИР: Значит ли это, что любые исторические реконструкции устарели?

ФГ: Чистая реконструкция может быть интересным упражнением, но результат часто выходит сухим и чёрствым, потому что чувствуется, что проект как бы отстал от времени. Никому не надо снова в точности переживать 1890-е годы или времена Бодони. Думаю, реконструкция должна быть нацелена на определённый отрезок времени. Хорошим примером будет Parmigiano, современная реконструкция работ Бодони. Там использовали исторический материал, чтобы создать новые стили, неведомые прежде, и в составе проекта даже есть арабская, греческая и кириллическая версии.

Parmigiano выпущенный студией Typotheque

ИР: Раз уж зашла речь о разных критериях, около 25 лет назад, когда появились первые компьютеры и типографика стала меняться, случилось что-то вроде «эпохи Броуди». Это не было время цифрового мусора, но, наверное, мы можем назвать его временем цифрового экспериментаторства. Когда такой тип типографики установился и стал обычным делом, началась новая эпоха — гранж. Люди принялись создавать довольно интересные гарнитуры и экспериментировать с ними, и стали популярны большие системы, многоязычные семейства с целым набором стилей. Как бы ты описал стиль, царящий сегодня?

ФГ: По-моему, самый значительный сегодня стиль — это эмодзи.

ИР: Даже с точки зрения продаж?

ФГ: Да кому какое дело до продаж? Helvetica так популярна не потому, что её столько продали, а потому, что была встроена в систему. Эмодзи тоже встроен в систему. Я уверен, что через 10 лет наше время будут вспоминать как эпоху смайликов. Люди в восторге от них, и это вовсе не те люди, которые обычно переживают по поводу шрифтов.

ИР: Как мы, шрифтовики, должны на это реагировать?

ФГ: Я думаю, мы должны это принять! Хороший пример тут подаёт мой друг и коллега Пол Хант (Paul Hunt): он участвует в комиссии по Unicode, и его работа включает рисование символов для новых эмодзи. Здорово этим заниматься, но и очень сложно. Полу приходится рисовать довольно нетривиальные вещи, например забитую шайбу в хоккее. А как нарисовать хоккейные ворота так, чтобы их нельзя было перепутать с печью для пиццы? Это реальная проблема! Пол, конечно, оставляет заметный след в мире эмодзи, предоставляя другим дизайнерам образцы для создания собственных интерпретаций. И через эмодзи совершенно новая группа людей оказывается заинтересована шрифтами. Потому что смайлики, так или иначе, это шрифт.

ИР: На протяжении многих лет мы наблюдаем самые успешные, самые искусные и самые креативные гарнитуры. Глядя на антологию шрифтов, составленную Typographica пять лет назад, я вижу, что многие уже устарели.

ФГ: Рецензии на Typographica очень субъективны. В первую очередь в них говорит личный вкус рецензента, а вкусы меняются со временем — и это нормально. Когда я пишу рецензию, я стараюсь выбирать шрифты, которые заслуживают большего внимания. Я не стану рецензировать шрифт, который и так популярен, это попросту не нужно. Например, однажды я написал рецензию на шрифт под названием Say Cheese («Скажите „сыр“»). По сути, это абсолютно дурацкий дизайн, где каждый знак содержит смайлик. Вы можете подумать: «Да что такое с этим шрифтом? Зачем его вообще сделали?» Но я встречался с его создателем, Аланом Блэкменом (Alan Blackman), в Сан-Франциско, и это крутейший человек на свете. Он просто олицетворение этого шрифта, и я могу понять, что он хочет сказать своим проектом. Он в каждый имейл вставляет смайлики, у него лучший вкус в одежде, и по характеру он всегда жизнерадостный и ироничный. Я осознал гениальность этого проекта, а поскольку гарнитура может просто затеряться среди прочих довольно обычных шрифтов на Linotype.com, я написал рецензию, чтобы сказать: может, это и не самый красивый шрифт на свете, но он стоит того, чтобы на него взглянуть.

Шрифт Say Cheese дизайнера Алана Блэкмана (Alan Blackman) опубликован Linotype s 2012 году

ИР: Ты ведь работаешь со многими современными технологиями. Куда мы движемся в этом плане?

ФГ: Я думаю, шрифтовой дизайн становится более систематизированным. Новинкой шрифтового дизайна является Version Control, так же как это происходит в разработке ПО. А Version Control стал возможен благодаря универсальному формату UFO, который одинаково читается в различных шрифтовых редакторах. Единый формат UFO также вызвал диверсификацию инструментов, и сейчас имеется довольно активное сообщество вокруг этих инструментов на площадках типа GitHub. Даже Adobe FDK теперь на GitHub! Думаю, открытость и доступность этих инструментов помогает шрифтовикам быть креативнее.

ИР: Как тебе кажется, какой проект лучше всего отражает сегодняшнее состояние типографики?

ФГ: Я бы сказал, что отличным примером классного современного проекта может служить Operator Энди Клаймера (Andy Clymer). Там несколько крутых идей по поводу пропорциональности и непропорциональности, ну и великолепный дизайн.

Шрифт Operator дизайнера Энди Клаймера (Andy Clymer) выпущенный студией Hoefler&Co

Другой представительный проект — Action Эрика ван Блокланда (Erik van Blokland), который использует метрически совместимые стили совершенно новым образом, открывая новые возможности для веб-дизайна! Потрясающая идея!

Шрифт Action Condensed дизайнера Эрика ван Блокланда (Erik van Blokland) выпущенный студией Commercial Type

ИР: Чего-нибудь нового ты ожидаешь?

ФГ: Я ожидаю обновления InDesign, чтобы она стала более удобной программой для вёрстки и приобрела все возможности современной типографики. С нетерпением жду, чтобы во всех браузерах появилась полная поддержка Opentype. Я очень рад, что Robofont становится всё лучше и лучше — столько всего замечательного происходит! Всё больше людей пользуются шрифтами, и сейчас разных шрифтов больше, чем когда бы то ни было. Наступит ли этому конец? Не думаю. Мне кажется, у шрифтов прекрасное будущее!

ИР: Отлично! Спасибо.

ФГ: Спасибо тебе.