Илья Рудерман (ИР): Дамьен, я большой поклонник вашего проекта и давно хотел с вами пообщаться. Как ваши дела, что нового?

Дамьен Готье (ДГ): Мы запустили магазин в марте 2017 года, то есть два года назад. Проект мы задумывали в течение многих лет, вместе с дизайнерами, работы которых мы теперь продаём, — такими, как Тома Уо-Маршан или Матьё Корта. У всех нас было определённое представление о том, как нужно продавать наши шрифты.

Некоторые из нас пользовались MyFonts. В конце концов мы поняли, что это слишком большой ресурс, что-то вроде гигантского супермаркета. Именно к этому они и стремятся, но небольшой шрифтовой студии (такой, как наша) сложно существовать в подобной среде. Твой продукт почти никогда не появляется в результатах поиска.

В 2016-м мы решили открыть собственную студию, чтобы продвигать французскую типографику, — оказалось, что в масштабах страны дизайном шрифтов занимается не так много людей. Мы собрались заниматься дистрибуцией шрифтов, которые нам симпатичны, сделать проект-коллаборацию.

ИР: Вы заключаете эксклюзивные контракты?

ДГ: Да. Эксклюзивные на конкретной шрифт, но не для дизайнеров — они могут распространять свою продукцию через другие магазины. Мы задумывались и о личной эксклюзивности, однако у Алис Савуа, к примеру, уже был контракт с другой студией. В конце концов мы решили, что дизайнеры сами предпочтут сотрудничать с нами, а не с другими дистрибьюторами — если мы будем делать свою работу качественно.

ИР: Раз уж вы упомянули Алис! — какое-то время назад вы анонсировали, что Роксан Гото и Алис Савуа скоро станут продавать свои работы на 205TF, — однако этого пока не произошло. Они действительно что-то готовят?

ДГ: Да. Мы рассчитываем выпустить шрифт Алис где-то в сентябре или октябре. Алис работает над своими шрифтами многие месяцы, а иногда и по несколько лет — у неё не так много времени из-за других проектов. С Роксан немного другая история: она работает с нами каждый день, отвечает за мастеринг наших шрифтов — поэтому у неё тоже не так много времени на собственные продукты. Поэтому релизы и откладываются — Алис и Роксан реально очень заняты.

Faune, Алис Савуа. Шрифт разработан по заказу Национального центра пластических искусств (CNAP)

Bely, Роксан Гото. Шрифт выпущен студией Type Together

ИР: Понял. Скажи, а насколько сложно открыть шрифтовой магазин во Франции? Какие были проблемы?

ДГ: Было не слишком сложно. Сложнее всего было решиться на проект — это был вопрос денег, нам нужно платить за разработку. Насколько я помню, на неё ушло около двенадцати месяцев.

Я уже говорил: мы с Тома Уо-Маршаном вынашивали идею магазина многие годы. Было довольно забавно: я приглашал его проводить воркшоп, мы были знакомы около десяти лет. И каждый год он говорил: «Завтра запускаю собственный сайт для продажи своих шрифтов!»

В конечном итоге мы решились из-за новых условий MyFonts. Я продавал шрифты на MyFonts несколько лет, и сначала моя ставка составляла 85% от стоимости. Спустя два или три года они сообщили, что теперь ставка будет 65% — в том числе для давних партнеров типа меня. Я понял, что мне это больше не интересно.

ИР: И вы ушли с MyFonts? Удалили свои работы с сайта?

ДГ: Да. (Смеётся.) То же самое сделали Тома и Матьё.

ИР: И мы!

ДГ: Когда они брали 15%, это было окей.

ИР: Было вполне разумно.

ДГ: Да! Но 35%? Просто за возможность загрузить свои шрифты на их гигантскую площадку. Они не дают ни технической поддержки, ни содействия в мастеринге. Если у покупателя возникает проблема с твоим шрифтом, тебя оповещают, что необходимо разобраться во всём самому. 35% — мне кажется, это несправедливо.

И как я сказал, по-моему, MyFonts слишком большая площадка. Если искать у них Garamond, выдача покажет тысячи шрифтов, которые не имеют с ним ничего общего. Шрифты ты найдёшь — но совсем не те.

ИР: Тебя устраивает, сколько дизайнеров и шрифтов представлено на 205TF? Планируете расширяться?

ДГ: На момент запуска мы понятия не имели, насколько большим будет наш магазин. Сейчас можно сказать, что мы намного крупнее, чем могли ожидать.

Мы были очень рады выпустить дебютные шрифты нескольких молодых дизайнеров. Нам очень приятно помогать им в работе, и мы всеми силами стараемся их продвигать. Например, у нас вышел шрифт Джульет Коллин, которая училась в Школе искусств Лозанны у Матьё Корта.

Ещё у нас вышел первый шрифт Тома Бувиля, пару месяцев назад, если не ошибаюсь. Ему очень пригодилась наша помощь в доработке шрифта — по его собственным словам. Когда делаешь свой первый шрифт, у тебя нет уверенности в качестве своей работы. Не понятно, хорошо получилось или не очень, нужно ли что-то менять или уже нет. Он сказал, что мы правда очень сильно ему помогли.

Ещё мы очень довольны шрифтами, которые пока в разработке. Например, есть новый проект Алис, Матьё также готовит два или три новых релиза. У нас есть контракты с ещё несколькими молодыми дизайнерами, но называть их пока не могу.

И, раз уж речь зашла о Матьё, он очень доволен нашим сотрудничеством. Он закрыл аккаунт на MyFonts и свой собственный сайт. Сейчас его лицензионные отчисления раза в два или три…

ИР: Выросли в два раза?

ДГ: Именно. И он правильно сделал. Когда я уходил с MyFonts, меня уверяли, что этого делать не стоит, что мои отчисления резко сократятся. Ничего подобного. Я понимаю, что многие шрифтовые дизайнеры боятся уйти от крупного дистрибьютора, но почему бы не попробовать?

ИР: Независимым дизайнерам страшно остаться в одиночестве. У тебя есть собственный проект, талантливые коллеги и знакомые, вы можете сделать что-то масштабное, типа вашего магазина. Вместе люди становятся сильнее, но далеко не у всех есть нужные условия.

ДГ: Да, именно. Нам всё удалось, потому что у нас была дизайн-студия — и были свободные средства, которые мы вложили в проект.

ИР: Ладно, давай поговорим о шрифтах. Какой у тебя самый любимый в коллекции?

ДГ: Такого нет, честно. Нет, я вообще не склонен так ставить вопрос.

ИР: Можешь что-то выделить?

ДГ: Пожалуй, наш последний релиз. Kelvin мне очень по душе, во многом благодаря проекту, который стоит за шрифтом. Это высказывание Тома Бувиля о современности, и оно мне нравится. Нравится, как он сумел достичь равновесия между современным шрифтовым дизайном и исторической типографикой. Kelvin мне по-настоящему близок, хотя я не очень-то люблю большие шрифтовые семейства. В особенности такие, где и антиква, и гротеск — обычно шрифт без засечек выглядит инородным. А в случае с Kelvin Тома заставил их ужиться, хотя они достаточно разные.

Kelvin, Тома Бувиль

В ближайшие недели у нас будет новый релиз — возможно, это мой новый любимец. Это будет развёрнутая версия Plaak.

ИР: Знаю такой, да.

ДГ: Сейчас у Plaak есть только прописные, но в последние два-три года я разрабатывал строчные. Будет отдельный релиз, Plaax — c Х на конце.

Plaax — мой альтернативный подход к разработке шрифтового семейства. Я не люблю гарнитуры со множеством начертаний, сделанных с помощью интерполяции. Plaax устроен иначе — просто потому что я работаю иначе. Я стремился создать семейство, в котором между стилями было бы много различий. Мне кажется, это интересная задумка и итог тоже будет интересным.

ИР: Наверное, первым шрифтом, который я у вас заметил, был Minuscule. Minuscule-2 отлично читается в двухпунктовом размере — проверял это сам. Меня поразила его простота, идея, на которой держится шрифт.

ДГ: Тома Уо-Маршан довольно-таки гениальный шрифтовик. Всегда находит для проекта остроумную, интересную идею. В основе Minuscule лежат труды офтальмолога Эмиля Жаваля и его теория компактной печати. Тома завершил шрифт ещё в 2007 году.

Тома читал про этот шрифт лекцию, и мне было интересно услышать, как устроены глифы в самых мелких оптических размерах. К примеру, строчная о — здесь главная сложность была с внутренним просветом, с ним никак не выходило разобраться. И тогда Тома в голову пришла блестящая идея — избавиться от самого овала и оставить инвертированную контрформу.

Minuscule-2, Тома Уо-Маршан

Если послушать, как Тома всё объясняет, становится понятно, как он работает и как всякий раз находит верное решение. Вот в Minérale: вращение оси знаков вместе с изменением насыщенности — тоже гениальный ход.

ИР: В Minérale довольно простая идея. Мне кажется, что гораздо больше трудностей было в сверхтяжёлых начертаниях, там, где надо было рисовать эти жирные треугольники.

ДГ: По-моему, он как раз начал с самого тяжёлого.

ИР: О, ну тогда всё было несложно.

ДГ: У него тогда и возникла идея сверхконтрастной гарнитуры. Да-да, думаю, он начал с Black.

ИР: И как отлично всё работает в светлых начертаниях! Мне очень нравится эта текстура.

Minérale, Тома Уо-Маршан в книге Yearbook of Type III (Slanted Publishers)

А ещё меня крайне впечатлил Clifton Йоанна Мине. Там остроумные контуры — особенно в курсиве. Что скажешь о нем?

ДГ: Йоанн нарисовал прямое начертание Clifton ещё до открытия нашего магазина. Он дал нам права на распространение шрифта — и решил сделать курсив.

Сделать прямое и курсивное начертания различной ширины — действительно отличная идея. Будь они одинаковой ширины, курсив вышел бы слишком широким оптически. Вот эта игра ширины — она довольно интересная.

У Йоанна своя манера рисовать шрифты, своя манера их придумывать. Я считаю его одним из нового поколения французских типографов — думаю, со мной многие согласятся. Ты же знаешь, у него есть собственная студия, Bureau Brut. Мы бы не отказались продавать и другие его шрифты, но тут ещё надо договориться.

Clifton Regular, Le Vaisseau Blanc (Bureau Bertrand Clément) Clifton Italic, Letter of the Museum of Printing and Graphic Communication (Bureau 205)

ИР: Я сотрудничаю с Production Type, Жан-Батистом Леве и его командой — отсюда я и знаю Йоанна._ (Production Type тоже распространяет шрифты дизайнеров из Bureau Brut. — type.today.)_

Следующий вопрос про кириллицу, как она у вас появляется? Я вижу только два кириллических шрифта — Bonesana и Yorick, оба Матьё Корта.

ДГ: Да, всё правильно. Как ты знаешь, мы стремимся воплощать французский стиль в шрифтовом дизайне, поэтому у нас не так много покупателей из России. А Матьё Корта преподаёт шрифтовой дизайн в ECAL, он интересуется кириллицей и достаточно хорошо в ней разбирается. Какое-то время назад он не был так компетентен — в прежних его шрифтах кириллицы нет.

ИР: Как думаешь, он продолжит делать кириллические шрифты?

ДГ: Наверняка, но это не обязательно.

Bonesana и Yorick, Матьё Корта

ИР: Ты сказал, что тебе не слишком близок метод интерполяции — когда дизайнер создаёт базовый мастер и интерполирует всё семейство. А что ты думаешь про вариативные шрифты?

ДГ: Я знаком с инструментами интерполяции, но не слишком их жалую. Я люблю рисовать вручную. Вокруг полно неоправданно больших гарнитур — у которых все начертания слишком очевидно интерполированы. Я понимаю, что это для коммерциализации, но не уверен, что потребителям это действительно нужно.

Раньше была технология Multiple Masters — уже тогда можно было разом интерполировать множество стилей, выглядело довольно впечатляюще. Вариативные шрифты — это почти то же самое. Можно интерполировать множество стилей, получить именно те, которые нужны. Мне кажется, сегодня вариативные шрифты — скорее, решение для адаптивного веб-дизайна. В эпоху Multiple Masters интернета не было. Можно было сделать очень много стилей, но использовать их было негде.

Ещё один важный момент про вариативные шрифты — это размер файла. Они гораздо компактнее, но даже если так — думаю, немногие веб-разработчики умеют пользоваться этой технологией. Я ведь графический дизайнер и постоянно общаюсь с разработчиками — многие из них ничего не смыслят в типографике. И им не нужны дополнительные заботы в виде вариативных шрифтов.

Если отойти от чисто практического измерения, я думаю, что вариативные шрифты подходят для разработки и тестирования новых концептов, для получения какого-то совершенно нового опыта со шрифтами. Как в случае с Minérale у Тома Уо-Маршана.

Матьё Корта тоже работает над новым проектом с вариативной версией, думаю, мы выпустим его через пару месяцев.

Для нас вариативные шрифты не самоцель. Не думаю, что сегодня на них действительно большой спрос.

ИР: А каким ты видишь их будущее?

ДГ: Наверняка на них будет некоторый спрос среди графических дизайнеров, но они не будут ключевым фактором для нашего бизнеса. Но я могу и ошибаться.

ИР: Отлично. Мне кажется, это прекрасное завершение интервью. У меня остался последний вопрос, просто хочу кое-что прояснить. Если я правильно понял, ваша студия — своего рода патриотическое предприятие, принять участие могут только французские дизайнеры? Иностранцев вы не приглашаете?

ДГ: Эта наша концепция, она одновременно и серьёзная, и не очень. У французов специфическое чувство юмора, сами знаете. Мы, конечно, не думаем, что есть какой-то особо французский подход к типографике, — и вместе с тем именно эту идею мы и пытаемся продвигать своим проектом. Пока у нас представлены только французские шрифтовые дизайнеры, однако через несколько месяцев появится первый иностранец. Это студент, учится во Франции.

Вот так и можно принять участие в нашем проекте: ты можешь быть иностранцем, но, к примеру, в основе твоего релиза лежит шрифт, обнаруженный во французском каталоге.

ИР: Нужна какая-то связь с Францией, так?

ДГ: Да, но это просто стратегия бренда, всё не слишком серьёзно — как я уже сказал, какого-то особого французского дизайна не существует. Наша студия совсем не патриотическая, нет. У нас с этим термином нужно быть осторожнее, потому что во Франции это слово не значит ничего хорошего. Когда мы только открылись, с нами были Тома Уо-Маршан, Матьё Корта и прочие французские дизайнеры — только это мы и хотели отразить.

ИР: Уверен, что вам довелось выслушать много шуток про то, что «Матьё Корта» звучит почти как «Мэтью Картер».

ДГ: (Смеётся.) О да!

ИР: Круто иметь в студии собственного Мэтью Картера.

ДГ: (Смеётся.) Похоже, что да, всё так.

ИР: Здорово. Спасибо тебе большое.