Привет!

Три! Три месяца! Вот уже три месяца я учусь шрифтовому дизайну в Швейцарии.

Это фантастический и уникальный опыт. Я сбился со счёта, сколько событий и звёзд типографики я увидел за это время. Просто невероятный опыт. Я, наконец, освободился от большинства забот, связанных с переездом, обустройством и языковым барьером, и начал искренне получать восторг от учебного процесса.

Начну, как всегда, издалека. Это вид из нашей новой и постоянной квартиры, которую было чрезвычайно тяжело найти и снять. Стоимость месячной аренды — 1400 швейцарских франков (около 120 тысяч рублей по текущему курсу) за двухкомнатную квартиру без мебели в спокойном районе Лозанны. Плюс ещё требуют залог за три месяца (3900 франков), а также гору страховок (подробнее о грустном читайте на моём канале). Впереди Женевское озеро, или Леман, как его называют здесь. На противоположном берегу — кусочки хребтов французских Альп.

А это студенческая доска объявлений. На ней постеры о студенческих вечеринках или презентациях учебных проектов, афиши швейцарских выставок, пригласительные на конкурсы, вакансии и любые другие объявления — от поиска жилья до заявок на аренду в арт-резиденциях. Почти вся полиграфия оформлена безупречно, поэтому после дат окончания многих мероприятий я пополняю свою коллекцию артефактов.

А это море раздаточных материалов на входе в здание. Здесь часто лежат стикеры, напечатанные студентами, студенческие самиздаты, напечатанные и сшитые вручную, и разные креативные промоматериалы выставок.

Вот несколько артефактов, которые я набрал за один заход. Самое примечательное — афиша местного театра, собранная в виде крафтового лифлета размером чуть крупнее спичечного коробка.

Воркшоп Карла Наврота

Вот мы и дошли до родного MATD Space, где всё перевернулось с ног на голову.

Потому что сегодняшнюю часть фотоколонки я хочу начать с невероятного Карла Наврота, который провёл для двух наших курсов ещё в начале октября невероятный воркшоп. Карл Наврот — французский графический дизайнер, шрифтовик, а также абстрактный скульптор и художник, который работает с буквами и формами словно архитектор. Звезда французской типографики. Карл обладает уникальным видением, которое вдохновляет очень многих — от русских шрифтовиков-экспериментаторов до Радима Пешко.

Это Breu, один из шрифтов Карла.

К сожалению, я в эти дни занимался оформлением договора аренды и кое-что пропустил — но то, что увидел, вдохновляет до сих пор. Невероятный подход Карла начался с довольно непонятного задания, а через пять дней вылился в невероятный опыт и результат.

Первое, что мы увидели, — огромные литровые банки чёрной краски и листы белой бумаги формата А0.

Карл разделил нас на случайные группы по три-четыре человека, чтобы в каждой были студенты обоих курсов. И предложил нам обойти все коридоры и помещения ECAL, чтобы найти стену или любой другой контекст, в котором мы будем придумывать буквы всю следующую неделю. И показал нам всего два референса: югендстильный шрифт Arnold Boecklin авторства Отто Вайзерта и типичный интерьер в том же стиле. Шрифт и интерьер были просто созданы друг для друга.

Нас Карл попросил сделать то же самое — но уже с выбранным нами контекстом.

Первые эскизы одной из команд.

А это наброски нашей команды. Внизу по центру первый эскиз, который сделал кистью Сэм, подражая японской каллиграфии, а наверху по центру — итоговый эскиз после того, как Карл предложил убрать всё случайное, добавить геометрии и сохранить закономерности. Округлые формы сделать кругами, прямые штрихи превратить в линии.

Эскиз ещё одной из команд.

А дальше Карл попросить нас нарисовать эти буквы краской, высотой во всю выбранную стену. И в ход пошли литры чёрной краски! Красота!

Вот предыдущий эскиз рядом с итоговой буквой. Всё расчерчено и увеличено с перфекционистской точностью.

Невероятное действо! Мы заняли весь этаж.

Монтаж:

Оба курса идут презентовывать работы вместе. Я уже обожаю всех этих талантливейших ребят.

Защита:

Limbo.

Три острова: forest, water, sand. Три студента: Антонио (2 курс), Штефан, Шарли (1 курс).

А это самая гигантская работа курса:

Её подвесили на специальные подъёмники под крышей.

Учебный процесс

Рисёрч

Унас на курсе ведут интереснейшую серию занятий Роланд Фрю (Санкт-Галлен) и Уэйн Дэли (Лондон). Оба талантливые книжные дизайнеры и шрифтовики, но нас они учат сторителлингу и ресёрчу. Мы учимся рассказывать про свои шрифты.

Первым заданием было написать свою краткую биографию.

Я сделал биографию своего имени, которое за мою жизнь менялось шесть раз. Получился краткий текст в обычном вордовском документе, с огромным количеством ошибок. Роланд отредактировал его и предложил придать биографии графическую форму. Так у меня получился этот таймлайн-перевёртыш.

Изначально я планировал это для печати — чтобы вертеть в руках в зависимости от фрагмента, который хочешь прочесть. Но потом случился новый локдаун, нас перевели в онлайн, и эта инфографика идеально легла на интерактивную веб-страничку. Можете покрутить здесь.

На занятиях с Роландом и Уэйном мы много общаемся на свободные темы — например, делимся маршрутами для хайкинга, а в прошедшую пятницу у нас было занятие на кухне, на которое пригласили Юнгмён Ли. Каждый выбрал своё фирменное блюдо и готовил его перед камерой — а параллельно мы целых четыре часа общались с Ли о её дизайнерском и шрифтовом опыте.

Tools Make Shape

С Каем Бернау на курсе Tools Make Shapes мы в команде S (Самира, Сережа, Стефан) придумали грандиозный типографический инструмент — ледовый комбайн, он же замбони. Сама машина простая, но нам потребовался месяц, чтобы понять её механику и характеристики, — и мы до сих пор ищем ледовый стадион или каток, чтобы реализовать наш проект.

Всё началось с эскизов — вот моя первая визуализация. У замбони есть конкретные ограничения. Толщина инструмента: 2 метра. Он умеет ездить только вперёд и имеет минимальный радиус поворота немногим более двух толщин. И конечно же, этой машиной должен управлять профессиональный замбони-драйвер, которому необходимо объяснить, как рисовать буквы. Получается, что у нашего инструмента есть ограничения не только в технических характеристиках, но и в исполнителе, который будет пользоваться. Как бы ни нравились мне мои первые буквы, от них пришлось отказаться — объяснить водителю механику рисования было бы слишком непросто.

Моя следующая идея: оставить линии, строго подчиняющиеся простейшим геометрическим правилам, — горизонтали, вертикали и 45-градусные диагонали. Радиусов всего три: минимальный (см. петлю s), равный штриху (см. арку n) и равный двум штрихам (петли h и l). Вдохновение для скелетов букв: полиритмическая каллиграфия итальянским курсивом. Получилось здорово, и я обязательно доделаю весь алфавит этого шрифта. Однако он недостаточно соответствует логике нашего инструмента — такие буквы можно нарисовать чем угодно. А потому…

Я вернулся назад к инструменту и стал смотреть кучу обучающих видео, как при помощи замбони правильно заливать ледовое поле. Дальше всё родилось очень легко. Вот первый эскиз новой идеи.

Далее я измерил размер хоккейного поля. Создал в шрифтовом редакторе очко глифа в масштабе 1:20 (1500 × 3000 точек, которые соответствовали 3000 × 6000 см). Построил сетку из радиусов, которые может проехать машина, не пересекая штрихи. Кривизну овалов взял точно такую же, как у углов хоккейного поля, — и всё сложилось!

Результатом я очень доволен.

Теперь осталось договориться с катком, чтобы нам дали замбони для рисования хотя бы одной буквы. Я планирую снять процесс с помощью дрона, может получиться крутое видео и крутое событие — первая каллиграфия, написанная на льду с помощью ледового комбайна. А пока мы будем доделывать весь алфавит со множеством лигатур, чтобы все (или почти все) буквы в одном слове стыковались между собой.

Вот так выглядела наша нерадостная презентация идей, после того как нам отказали четыре катка и стадиона в округе.

Ревайвал

Продолжаю делиться результатами ревайвала португальского шрифта XVIII века, нарезанного пуансонистом Жаном де Вильнёвом.

Изначально я задумывал не ревайвал, а оммаж оригинальному шрифту — трибьют, как говорят на курсе. (На эту тему рекомендую прочесть эссе Джона Доунера в журнале Emigre.)

Я хотел сделать заголовочную, более вычурную и декоративную, антикву. И мучился над ней почти два месяца. Ничего не клеилось. Вот некоторые буквы.

Я кайфую от этих букв, но шрифт целиком не получался. Слишком далеко я ушёл от первоначального ритма в референсе. Потому я решил поставить на паузу свой оммаж и сделать более прямолинейный ревайвал.

Для начала я убрал контраст и сделал более текстовые формы.

Держа в уме преемственность — чтобы в следующем семестре сделать шрифт вариативным, от текстового ревайвала до заголовочного трибьюта.

Вот все строчные:

Плюс очень крутые цифры, шарм которых я постарался сохранить.

Онлайн

В ноябре в Швейцарии начался умеренный локдаун и нас перевели на домашнее обучение. Несмотря на это, каждую неделю к нам приходят известные шрифтовые дизайнеры — читают лекции и консультируют проекты, иногда в неделю получается две консультации и три-четыре гостя. Вот, например, Дэвид Джонатан Росс в прямом эфире делает пометки на моём ревайвале:

Вдруг в чат-комнату по ошибке заходит Мирко Борше, недоумевая, где весь второй курс, — то же самое могло произойти, если бы мы находились в здании Школы и Мирко зашел в аудиторию.

Накануне у нас в гостях был Фред Смейерс:

Матьё Корта по-прежнему читает нам лекции об особенностях шрифтового дизайна. Сегодня была бесценная лекция о знаках пунктуации. Вот момент про виды пробелов.

А вот к нам пришли несравненные Dinamo:

Конечно же, ребята зажгли и забрали с собой нашу любовь.

Скоро католическое Рождество и двухнедельные каникулы. А потом буквально сразу у нас пройдут Evaluations по всем заданиям за семестр. Ух… Очень нервно и напряжённо защищаться в первый раз в новом формате. Работы впереди гора.

Так что пожелайте удачи и ждите следующую фотоколонку ближе к концу января. Сяду за неё сразу, как защищусь, — расскажу и покажу результаты обучения в семестре. Подведу промежуточные итоги — поделюсь цитатами, опытом, мыслями и идеями. Ух!

С наступающим новым (2×20)+1 годом, рождествами и прочими холидейсами!