Илья Рудерман (ИР): Привет! Я хотел рассказать нашим читателям о том, как вообще наша коллаборация случилась. Она началась с того, что я натолкнулся на твой инстаграм.

Андрей Шугальский (АШ): Я на тебя поставил ссылку, потому что где-то в своих работах использовал Druk, он прямо запал мне в душу.

ИР: Ты меня поймал на живца, точно. Ты где-то использовал наш шрифт, я на это среагировал, зашёл, увидел всё, что ты делаешь, и в результате началось общение.

АШ: Там всё было в двух строчках: «Гоу коллабить!» — «Гоу! Спишемся в телеге!» В телеге списались, и всё — я пошёл делать. Всё очень быстро случилось.

ИР: Ты мне ответил тогда: «Слушай, я изучаю разные приложения, мне нужно время, дай мне полгода, я спокойно поделаю видосы и вынырну, когда их будет достаточно». Был план, что ты загодя подготовишься, а дальше будешь сидеть и просто выкладывать каждый день по картинке. Но этого не случилось.

АШ: Ну как сказать. Над видосами я посидел месяца три, потому что делал их в нерабочее время. Приходил с работы и, скажем так, отдыхал, изучал что-то новое и придумывал видосы. Получалось какое-то говно. Я делал пачку роликов, они мне переставали нравиться, и я начинал делать новые. И я решил: «Это может бесконечно долго длиться. Нужно выгонять себя из зоны комфорта и запускаться».

ИР: Можешь рассказать, какие программы ты изучал тем временем?

АШ: Cinema 4D. Наверное, с неё началось. И это было дополнено ещё Adobe After Effects. Что-то я редактирую в After, что-то делаю в «Синьке», это две программы, которые работают в паре.

ИР: В ходе этого эксперимента тебе удалось научиться чему-то новому в этих редакторах?

АШ: Несомненно. Я стал их понимать и разбираться в них: моушен, графика, FPS (frames per second), кадры — вот это всё. В целом разобрался, что, как и куда. И у меня пошёл такой раж, я начал фигачить видосы. Я начал придумывать какую-то композицию, как её можно зациклить, как отрендерить. И сразу реализовывал, потому что уже знал, какие инструменты нужно применять.

ИР: У тебя получилось очень много лупов, маленьких фрагментиков, которые до бесконечности повторяются.

АШ: На самом деле я хотел сделать видосы не информативными, не «со смыслом», а просто такой штукой, которая разжижает мозг и даёт отдохнуть, не напрягая. Красиво, залипаешь и какие-то свои смыслы придумываешь — даже если автор туда ничего не вкладывал. Народу нравятся такие штуковины, и это трендово.

ИР: По ходу движения ты мне часто говорил, что в планах был один вариант ролика, но ты на него посмотрел и решил ночь не спать, чтобы всё пересобрать и сделать покруче. Много приходилось таких подвигов совершать?

АШ: Да, такое было, но все видосы изначально существовали заготовками. Я три месяца делал заготовки, а перед самим моментом выгрузки финализировал и делал готовый рендер. Почему я так делал? Потому что заранее знал, что, для того чтобы выпустить все финальные видосы, нужно потратить много времени — всё покрутить-повертеть. Это получается весьма долгий процесс. И когда видосы мне перестали нравиться, я решил, что наделаю заготовок, штук тридцать, а когда буду выкладывать, буду в тот же день их рендерить.

ИР: Я так понимаю, ты посматривал, как аудитория реагирует, и в конце какие-то из заготовок перекручивал с оглядкой на неё. Твоё представление о том, что выстрелит, кажется, поменялось за этот месяц, и ближе к концу я увидел, что ты бьёшь в проверенные точки, где точно среагируют. Это так?

АШ: Нет. Я повторился всего один раз — это Nature. Я его придумал внезапно. Была красивая композиция, был красивый вид, мы с ребятами остановились в поле чтобы поснимать. На этот видос я накинул буквы, и они отлично сочетались с качающейся травой. Но мне не хотелось слишком часто использовать AR (augmented reality. — Прим. ред.), у меня был челлендж попробовать много и разного. Не знаю, получилось ли, но к AR я не так уж часто возвращался. Хотя, да, он эффектный, можно было бы просто всё на нём вывозить.

ИР: Изначально мы собирались пройтись по всем шрифтам коллекции или хотя бы по широкой выборке. В результате всё свелось к довольно узкому набору. Можешь рассказать про коллекцию, про сами шрифты, что ты пробовал, что не пробовал, вставали какие-то шрифты, не вставали? Какое у тебя ощущение?

АШ: Ты знаешь, я сейчас начну говорить про «Друк», про шрифт, который мне понравился.

ИР: Он, кстати, не «Друк», а «Драк».

АШ: «Драк»! Но для меня он «Друк», потому что он друг, друган, дружбан. Он классный.

ИР: Я понимаю его модность, стильность, что есть уже большая армия его поклонников. Ты можешь описать, чем Druk тебя зацепил. Чем он хорош?

АШ: Мне очень нравятся Wide, я кайфую от них. И у Druk широкое начертание толстое, огромное, массивное. Из него очень просто строить композицию какую-то, потому что он заполняет собой всё, весь лист. Понятные, чёткие формы, штрихи… Тупо, понятно, класс! Мне такое нравится. Узкое начертание, кстати, тоже замечательно подходит для какого-нибудь квадратного поста, где вот этот swipe ездит, но я больше склоняюсь к wide.

Ещё Kazimir очень круто лёг на видос, где блик по нему ездит. Скажем так, я больше люблю гротески, для меня они чистые, понятные, крутые, современные. Антиква реже. И в моих работах я отдавал ей дань уважения, просто потому что она есть.

ИР: Сам бы ты антикву для работы не выбрал?

АШ: Нет, для меня антиква — это что-то такое, знаешь, старое, мудрое, большое, опытное. А гротеск — это модно, быстро, классно, понятно, просто. Как-то вот так вот.

ИР: Слушай, а какой гротеск самый частый у тебя в использовании? Есть у тебя какой-нибудь дефолтный шрифт, который ты вставляешь по умолчанию, когда приходит новый проект?

АШ: Наверное, это Open Sans. Потому что это шрифт проверенный временем, он выполняет свои функции.

ИР: И он бесплатный.

АШ: И он бесплатный, естественно. Это делает 50% его популярности.

ИР: А были какие-то шрифты, которые ты пробовал и которые никак не вставали?

АШ: Естественно, были какие-то.

ИР: Graphik у тебя тоже неплохо вставал, я так понимаю?

АШ: Graphik, потому что он тоже sans serif. А вот CSTM Xprmntl 01 — нет. Короче, он слишком «экспериментал», поэтому он у меня нигде не зашёл. Всякие эти stencil-шрифты (трафаретные. — Прим. ред.) тоже не заходили, потому что это совсем не про диджитал, не про моушен, не про 3D. Karloff тоже нет — он слишком контрастный, и если я делал композицию, он слишком большое внимание тянул на себя.

Естественно, я пытался использовать все шрифты. Честно, я подбирал, подбирал, подбирал… Я смотрю: тут с засечками, тут с засечками, тут не подходит и тут… И я такой: блин, Druk! Поэтому «Друка» так много было, потому что шрифты с засечками, они ну никак не вяжутся с моими видосами. Там всё про скорость, про какую-то эластичность, то есть простота какая-то.

ИР: Слушай, но у нас в коллекции ещё несколько гротесков, которые ты обошёл вниманием: BigCity, Navigo, Brioni Sans — из них можно было выбрать, но что-то ты…

АШ: BigCity — да. Почему я его не выбрал — потому что он узкий. Мне нравятся пропорциональные буквы, которые хотя бы вписываются в квадрат. А этот вытянутый, он в этом похож на Roboto. Я выбирал крупное, объёмное, то, что рифмовалось как-то в видосе.

ИР: Какая твоя любимая работа из всех опубликованных? Или три лучших?

АШ: Естественно, мне понравился «LOL». Это первая. Потом мне дико понравилась «Lava». И, наверное, это будет «Me — You».

Расскажу про «Me ― You». В комменты к ней даже приходили DIA Studio — это те ребята, с которых якобы пошла мода на кинетические шрифты.

ИР: Они написали коммент-упрёк. Мол, «выглядит похоже».

АШ: Да, да, естественно. Это обыгрыш их работы. Когда я экспериментирую, я опираюсь на каких-то чуваков, которые уже делают классные штуки. И я ставлю для себя челлендж: смогу повторить? Не смогу? Начинаю вглядываться в картинку: что здесь не так? Что здесь так? А что они думали? А что как придумали? А как к этому пришли?

И думаешь, думаешь, начинаешь делать, понимаешь, что что-то делаешь не так, переделываешь, понимаешь, как надо, на этом учишься. Эта картинка, я её обыграл, потому что у них она была бессмысленная, но красивая. У меня половина работ бессмысленные, но красивые, а здесь я, наоборот, взял и вставил в эту картинку смысл. И поэтому мне ни капельки не стыдно, что я ей добавил смысла. Скажем так, я её улучшил, не просто взял и скопировал.

ИР: Окей. Пусть они нас запомнят такими.

АШ: Так это ж хорошо! Наоборот, они должны радоваться — их копируют, на них учатся, на них смотрят. Наоборот, это должно вызывать только восторг. И они должны были прийти и похвалить — типа «Вау! Классно! Повторил — молодец!».

ИР: Скажи, у тебя не возникло желания самому попробовать поэкспериментировать на поляне шрифтового дизайна благодаря нашему сотрудничеству?

АШ: Вообще любовь к шрифтам мне привил Миша Гусев. Мы с ним работали вместе в «Яндексе», сидели рядом, за одним столом, и угорали. Он такой жёсткий шрифтовик! Мне так казалось, но, наверное, так и есть. Он мне рассказывал, как правильно, как неправильно… Потому что до этого я вообще не шарил — шрифты, не шрифты, расстояния, интервалы, кегли, засечки, без засечек. Просто что-то делал, основываясь на своём внутреннем вкусе, когда был веб-дизайнером.

Миша привил мне любовь к красоте простой типографики, композиции из букв… Короче, он повлиял на меня. И я такой — опа, типографика есть! И такой ― ну-ка, начну копать. Пошли книжки всякие, видеоуроки, пинтересты со шрифтами. Потом где-то год назад я подключил 3D. И всё, пошло-поехало.

А сейчас я начал заниматься каллиграфией. Это, конечно, тренд, но этот тренд мне нравится. Я делаю те штуки, повторяю те штуки, которые мне нравятся. Я много что повторяю, я много кого повторяю, я делаю это постоянно. Я прокачиваюсь очень быстро, открываю для себя что-то новое, на этом копировании начинаю разбираться. Подходишь к работе какого-нибудь дизайнера, шрифтовика, начинаешь её детально рассматривать, разбирать: а что-как тут? Что-то становится понятным и очевидным, ты это потом у себя применяешь, твои работы выглядят круче.

Если ты откроешь мой инстаграм, поймёшь, что после лета со мной стали происходить какие-то невиданные вещи и вообще куда-то меня понесло. Я выкатил нашу коллаборацию и ушёл в кислоту.

ИР: Это я заметил, да.

АШ: Эта кислота сейчас тренд. Я повторяю постоянно это слово не потому, что типа за трендом гонюсь, нет. А потому что это очень классно выглядит. И это, скажем так, возвращение к истокам, к тому, с чего начинался веб-дизайн: с каких-то упоротых огромных бликов, кнопок, выпуклостей и впуклостей, хрома. Сейчас оно смешалось с каким-то black-core. И выглядит всё довольно бруталистично, красиво. Очень красиво. Мне эти штуки очень нравятся.

Bestial Summoning Absu Emperor Korgonthurus Bloodbath Dark Throne Mistigo Varggoth Darkestra Demilich

В типографике такого стало очень много. Экспериментаторы очень плотно взялись за эти буквы, стали искажать их всячески, делать нереальные формы.

Юрий Остроменцкий (ЮО): Вы с нашей коллаборацией залезли в новый жанр… Если я правильно понимаю, он называется «кинетическая типографика». Или он как-то по-другому называется? Вообще есть название для этого?

АШ: Моушен-типографика, давайте так.

ЮО: Среди всех жанров графического дизайна это самый молодой. Вы узнавали историю этого нового жанра? Понимаете, куда это всё движется и чем станет в обозримом будущем?

АШ: На такие вопросы мне очень сложно отвечать. Я делаю визуальный сахар, я не углубляюсь в истории. Когда начинаю интересоваться, естественно, я задаюсь вопросом, как оно появилось. Я знаю DIA Studio, которая хайп на этом срубила, и другие чуваки взяли с неё пример и тоже стали что-то делать — у кого-то лучше получается, у кого-то хуже. И у меня точно так же. DIA Studio — для меня первооткрыватели, у них я впервые увидел такую классную работу с типографикой, с композицией и анимацией. Они меня вдохновили и дали старт моим экспериментам.

ЮО: А куда всё это движется — понятно? Чем это будет лет через пять-десять?

АШ: Через пять-десять лет, естественно, это перейдёт в AR и какие-нибудь интерфейсы, где типографика будет взаимодействовать с окружающим миром. Безусловно. Это прямо бомба, вышка, вспышка. Это будущее. Когда типографика переведёт какой-то моушен в офлайн, буквы приобретут динамику. Например, вывеска пиццерии начнёт плясать, из букв станет выстраиваться кусок пиццы. Вот так это может работать.

ЮО: А сами шрифты должны как-то измениться под эту новую реальность?

АШ: Не факт. Мне кажется, шрифт как был, так и останется, потому что читабельность шрифта — важная штука. Нет, типографика не изменится, она будет точно такой же, но из неё начнут делать какие-то крутые штуки, она перестанет быть статичной.

ИР: Тебе знаком формат вариативных шрифтов?

АШ: Да, да, да, конечно.

ИР: Мы, плоскостные дизайнеры, видим в этом огромный шаг в будущее шрифта и типографики, потому что наконец шрифты перестают быть статичными и становятся какими-то живыми.

АШ: Да. И назревает вопрос: почему только сейчас они стали вариативными, ведь это цифры. Это какие-то закономерности, правила, которые можно с помощью каких-то переменных изменять, крутить, вертеть…

ИР: Ты тут прав на сто процентов, потому что обновление спецификации, которое произошло два года назад, было возможным пятнадцать лет назад. Почему шрифтовое сообщество не совершило этой революции раньше — мистика просто. Всё было готово давным-давно.

АШ: Мне кажется, нашёлся какой-то ленивый дизайнер, которому не хотелось рисовать много шрифтов, он нарисовал один и как-то там запрограммировал его. И типа: «Вау! Вариативный шрифт! Из одного шрифта целых 15! Мне не нужно над ними годами работать!» Фигак ползунок — и всё, у меня целый шрифт новый!

ИР: Увы, это иллюзия. К сожалению, для шрифтовых дизайнеров работы не уменьшилось, а только увеличилось. Андрей, хочешь что-нибудь подытожить, дать какой-нибудь финальный фидбэк про эту коллаборацию?

АШ: Я хочу очень сильно поблагодарить вас всех. Спасибо, что пригласили, что поучаствовали. Коллаб, по отзывам, получился бомбезный. Я показываю, рассказываю всем друзьям, а чуваки, которые меня знают и видели этот коллаб, тоже говорят: «Андрюха, да ты молодец! Да ты вообще!» Короче, успех, тёлки, деньги, тачки у дизайнера.